— Светка, сучечка моя, где ты там застряла?! Иди к своему Сержику… Ну что ты там телишься? Смотри, не натри новых дыр. Мне твоих трех вполне хватает! Ха-ха-ха! — рассмеялся Сергей. — Шураня, заноси!
Шураня, предварительно постучав, занес в спальню поднос с коньяком, шампанским и фруктами. Оставил на тумбочке и вышел, закрыв дверь. Они с напарником расселись в удобных креслах соседней комнаты. И теперь, после того как напитки и фрукты занесены, по инструкции они должны были включить телевизор на полную громкость.
— Светка, прошмандовочка моя, я долго буду тебя ждать? Посмотри какой у меня восклицательный знак! Это значит — я тебя кнокаю, моя сученочка. Иди же скорей.
Дверей в ванную было две: одна выходила в коридор, другая — в спальню. Из этой второй вышла Светка: сучоночка, прошмандовочка. Нагая, прекрасная, волнующая. На лице ее застыла улыбка: но какая-то испуганная, затравленная. Но Серый этих нюансов не замечал. Прядь его вспотевших густых волос упала на лицо. Опершись на локоть, он наливал шампанское Светке, коньяк себе. Прикрывая свою наготу — тоже что-то новое и тоже прошедшее мимо внимания Серого, — она легла рядом с любовником и тревожно вглядывалась в его сильную спину. Повернувшись к ней, он протянул ей бокал и, не дожидаясь Светки, быстро вылил коньяк себе в рот.
— Ну, пей же скорей! — Голос его осип. — Смотри, как мы созрели! — Он откинул простыню, показывая степень возбуждения.
— Дай мне дольку ананаса. Закусить, — тоже сипло попросила Светка.
— Никаких ананасов. Закусишь клубникой. Смотри, какой плод! Такого ни в одном «Перекрестке» не найдешь. — Он снова хохотнул и уселся на подушку, подталкивая руку с бокалом ко рту Светки. — Ну пей же, скорей, дурочка, смотри, какая закусь тебя ждет!
Четыре сильных руки охватили его одновременно. Одна рука накрепко залепила ему рот.
Светка немедленно юркнула с постели в ванную. В ту самую ванную, откуда и вышли трое мужчин. Двоих, держащих его — крепко, намертво держащих! — Серый не знал. Третьим же был Дикий. Самый близкий корефан Буры. Серый уже все понял. Понял, что его сейчас убьют. Понял, что катушка его жизни на размоте. С особой болью понял он, что сдала его Светка! Эта неблагодарная блядь, курва, Светка, которую он с помойки поднял, баловал, нежил, его сдала.
Неторопливо, смакуя момент, Дикий вытащил из кармана плаща футляр. Из футляра достал блеснувшую желтым штуковину. Кусок арматуры, но только позолоченный: Серый ведь так любит рыжье! Удобно приладив к ладони, Дикий улыбнулся, подмигнул Серому и воткнул золотую железку в правый глаз. В тот же, в который засадили Буре.