Теперь и я воочию увидел в холодном февральском небе над донской степью черный диск солнца.
На перроне станции Миллерово беззвучно рыдает Владилен Логачев, секретарь Миллеровского горкома партии и сын председателя Вешенского райисполкома, друга Михаила Александровича Шолохова времен «Поднятой целины».
Сколько раз приходилось ездить из Миллерово в Вешенскую по этой дороге, и каждый раз столько ослепительных картин и воспоминаний нанизывалось на нее, пока страницами огромной книги шелестела справа и слева возлюбленная и озаренная гением Шолохова степь, но никогда еще не казался таким долгим этот путь. Кое-где уже проталинами зачернела земля, на подходе новая весна, но на этот раз он уже не встретит ее вместе с земляками, не подъедет к полевому стану, к ферме, к парующей пашне, как в далеком тридцатом году и как совсем еще недавно, когда он страстно вырывался из-под власти недуга к людям, к зеленеющей среди корней зимнего леса траве, к розе степных ветров, обжигающей его сердце.
Все больше и больше напоминали эти его последние свидания со степью прощальные круги над нею могучего орла перед тем, как он, вдруг сложив крылья, камнем падает вниз на курган, с которого некогда молодым и полным силы взлетал в высоту, распластавшись над миром.
И уже недавно в Москве — всего две недели назад — Шолохов сказал врачам, что немедленно возвращается домой, на Дон… Из окна, взметенного над вешенским крутобережьем, не отрываясь, смотрел в затопленную зимним солнечным светом холмистую даль. Что-то там видел, доступное только его взору, шутил с земляками, с вешенскими друзьями, поднимавшимися к нему наверх. А три дня назад утром сказал Марии Петровне с усмешкой: «Мы с тобой уже так стали похожи друг на друга, что мне даже и сон приснился, что для нас, обоих, подседлали одну лошадь. Смотрю, а она зеленая…»
На чоновском коне своей бурной молодости не въехал, а ворвался он в литературу и принес с собой звуки и краски Великой революции. Это она подвела коня юному гению с казачьего хутора Кружилина, и с тех пор он уже останется верным ей, ее идеям ее ленинскому знамени. Навсегда останется в центре его внимания, у центре творчества судьба человека труда, судьба родного народа. Им он отдаст свое сердце, свое перо.
Неотразимы по своей жизненной силе и художественной убедительности образы и характеры, выхваченные взором Шолохова из глубин народной жизни в моменты великих исторических переломов и потрясений. Они населили страницы его эпических романов «Тихий Дон», «Поднятая целина», «Они сражались за Родину», заняв место рядом с классическими образами и характерами величайших произведений отечественной и мировой литературы. Навсегда закрепились в памяти читающего человечества любовно запечатленные шолоховской кистью образы коммунистов, тех самых «районщиков», с которыми он прожил всю свою жизнь сердце к сердцу.