Встреча физика и лирика – в 60-е годы минувшего века об этом снимали фильмы – оказалась на редкость удачной и переросла в крепкий семейный союз, где родители воспитывали своих детей в любви и радости. «Родители были очень тактичными и не навязывали ничего», – в этой фразе Давида показано на самом деле главное в воспитании детей: бережное отношение к формированию личности, поддержка их любопытства ко всему, что их окружает. Артур так сказал о брате: «Он с детства был очень любопытным, очень любознательным мальчиком и очень живо интересовался всем, что его удивляло. В гости постоянно приходили многие интересные люди, друзья отца, ученые», – вспоминает о детстве Артур, всегда элегантный, как подобает настоящему художнику, и одновременно степенный старший брат. И добавляет, что круг общения был очень интересным. «У нас как-то гостил друг отца – ученый-биолог, он изучал феномен массового самоубийства среди животных: согласно его исследованиям, это результат своего рода психоза, который возникает, когда популяция достигает критического уровня. Он приводил факты, рассказывал о целых стаях птиц, улетающих в открытый океан, китах, выбрасывающихся на берег, и так далее… Маленького Давида поразили эти факты, и он долго с увлеченностью проводил эксперимент, собирал статистику для этого человека».
Но когда гости уходили, в доме воцарялась Наука с большой буквы, и ничто не могло помешать ей.
Глосса об отношении отца к работе
Он Физик с большой буквы. Его отношение к работе, к науке проявлялось в том, что я видел: он уходил в 8 утра на работу. Приходил в 6 часов вечера домой, ужинал, и я дальше до поздней ночи видел его спину в кабинете, и настольную лампу, и распечатки листингов экспериментов, формул. Просто я видел его работающим. [Вот] фраза, которую он донес до меня в раннем очень возрасте: «Work, Finish and Publish» («Работай, заканчивай, публикуй»). Недостаточно работать, нужно еще и заканчивать. Нужно еще и доводить свои результаты до всех, иначе они останутся… никому не известными, они не принесут миру ничего.
Мои мама и папа были перфекционистами, и я в результате унаследовал это. Правда, отец был всегда перфекционистом в работе и не мыслил, что работа может быть сделана плохо. У него оценка «4» – это оценка «2»: человек не может свое дело сделать немножко нехорошо. Я, конечно, в детстве хоть и был всегда устремлен в то, что я делаю, но такой перфекционизм в работе воспринимался школьником как некоторое давление, пусть даже никогда не было повышения голоса.
А когда Давид пошел в первый класс, к большой науке в доме добавился большой теннис, а с ним и новый наставник: «Фактически на тот момент стало два учителя: отец, который показывал бескомпромиссный пример отношения к работе, и такой же пример бескомпромиссного подхода в спорте, к теннису был у нашего учителя по теннису». Школа теннисного мастерства, судя по воспоминаниям Давида, была суровой, как и личность тренера, товарища «Саши».