Не сразу «железки», разрабатываемые в отделе Зимина, принимали громадные размеры, схожие с «пирамидой Брежнева». В середине 60-х годов отдел разрабатывал загадочные для простого человека «Е-змейки», предсерийное производство которых методом литья под давлением было налажено на Балашихинском литейном заводе. «Эти конструкции были приняты за основу антенных систем так и не построенной РЛС 5Н12Г (“Дон-Г”) – предтечи РЛС 5Н20 (“Дон-2Н”), – вспоминает Зимин. – Они вытеснили из проекта схемы на основе ребристых замедляющих структур, занимавших до этого не всегда оправданное монопольное положение в локаторах с антеннами частотного сканирования. Решение по этому поводу принимал сам Александр Минц, по представлению тогдашнего главного конструктора Романа Авраменко».
Модули фазированных антенных решеток (ФАР) – не кубики Рубика, создателя многочисленных головоломок, а секции фазированных решеток, из которых собирались, как из кубиков, большие антенные полотна. Разделив выходные сигналы модулей и затем суммировав их с разными весами, можно было формировать множество лучей локатора. «Демонстрация работающего модуля ФАР на конкурсной комиссии в 1970 году, – вспоминает Дмитрий Борисович, – стала одним из аргументов в пользу выбора варианта РЛС, предлагаемого РТИ».
Выбор «в пользу» РТИ означал на практике новый этап согласования. Даже после принятия постановления ЦК КПСС и Совмина СССР любой документ, как вспоминает Зимин, надо было согласовывать с заказчиком – ведь именно под него финансировался проект. Фактически в РТИ существовали три независимые системы согласований. Формально был директор, главный конструктор, но представитель заказчика ему не подчинялся. У него был свой контролер – режим, в лице сотрудника КГБ, который тоже обладал большой самостоятельностью. Для принятия любого решения исполнителю надо было идти к заказчику, ждать его неделями, месяцами. В итоге станцию делали лет пятнадцать, если не больше. За это время – от задумки до реализации – все стремительно устаревало. «Какая-то алогичная, нудная и бессмысленная, длившаяся годами процедура согласования бесконечных протоколов с заказчиком, который никогда не собирался брать опытный объект на обслуживание и эксплуатацию, – считает Зимин. – Кто-то один делает, а согласователей цепочка. И преодоление всех этих сложностей – начальник лаборатории, начальник отдела – до главного конструктора… бесконечные согласования».
Глосса об испытаниях
Испытания на объекте! Мы там годами толпимся! Годами! Подписать – пройти через заказчика. Как подписал протокол у заказчика – до бесконечности! Это меня изводило. Но было и очень много интересных вещей. На моей памяти сменилось три поколения заказчиков. Три поколения. Приходят другие люди – надо опять все объяснять, ликбез устраивать. Они, помимо всего прочего, боятся. Друг за друга прячутся.