Вот читаешь, губами шевелишь, слова разбираешь, и вроде ты сразу в двух местах обретаешься: сам сидишь али лежишь, ноги подогнувши, рукой в миске шаришь, а сам другие миры видишь, далекие али вовсе небывшие, а все равно как живые. Бежишь, али плывешь, али в санях скачешь: спасаешься от кого али сам напасть задумал, – сердце колотится, жизнь летит, и ведь чудеса: сколько книжек, столько и жизней разных проживешь! Как все равно оборотень какой: то ты мужик, а то вдруг раз! – и баба, а то старик, а то дитя малое, а то целый отряд, что в дозоре сидит, а то просто незнам что. А если правда это, что не сам Федор Кузьмич, слава ему, все эти книги сочинил, так и что с того? Знать, другие Федоры Кузьмичи, древние люди, сидели, писали, виденья видели, оно и пусть.
А сейчас небось в Рабочей Избе свечки зажжены, свитки развернуты, Шакал Демьяныч зорко по сторонам посматривает. Константин Леонтьич быстро-быстро строчит, переписывает, да время от времени письменную палочку бросит, да руками-то всплеснет! да вскрикнет! – очень он всегда волнуется, что там в книгах-то понаписано. А потом опять письменную палочку хвать да давай дальше строчить... А Варвара Лукинишна голову склонила, гребешками трясет, про себя что-то думает... Что у ней за книга-то дома припрятана? Там про свечу что-то было, про обманы... А ни Бенедикта, ни Оленьки в Избе уж нету... Оленька на лежанке лежит нудит, сметаной обмазанная, а Бенедикт на тубарете раскачивается. Сейчас бы мышей наловить, пойти на торжище и на книгу сменять. А только мышей в нашем доме нету.
А вот что за книгу тесть выносил, Бенедикту совал? А вот пойти да спросить? Раз уж тесть не заболел, тьфу, тьфу, тьфу, так это уж точно: можно в руки брать.
Вот тесть опять поближе подсел, рот открыл и спрашивает:
– Не пришли ли мысли какие неподходящие?..
А Бенедикт осмелел и сказал:
– Ага. Пришли.
Тесть обрадовался!
– Ну-ка, ну-ка, послушаем!
– А вот что вы за книгу-то мне совали давеча? Когда я свататься-то приходил?
– А ты почем знаешь, что это книга?
– Да уж знаю.
– А откуда? Показывал кто?
– Может, и показывал.
– А кто?
– А что за книга-то?
– Нет, а кто показывал?
Бенедикт думал сказать, но не решился: мало ли...
– А вы не спрашивайте, а почитать дайте.
– А ты скажи, кто показывал.
– А у нас дома была, – сказал Бенедикт и даже не соврал.
– А где ж она?
– Сожгли. Тятя сжег.
– А зачем?
– А чтоб Болезни не было, тьфу, тьфу, тьфу.
Тесть подумал, глазами посветил, ногами поскреб.
– Вот то-то народ вы отсталый. Отсталый народ...
– Почему это мы отсталый?.. Указы выполняем. Научные достижения все перенимаем: коромысло, часы солнечные. Гвозди.