— Мне крупно повезло, — заметил Антуан, — я знаю. Продолжай.
— Он умер, когда мне было двенадцать. И почти тут же брат заболел полиомиелитом. Он и сейчас неподвижно сидит в кресле. Мать переживает… Она думает лишь о нем. А может, она уже забыла обо мне.
Она замолчала. Когда она приехала в Париж, то каждый месяц посылала деньги матери. Это было нелегко. Но вот уже два года, как Шарль это делал за нее. Он даже не обсуждал с ней этот вопрос.
— А мои родители… они ненавидят друг друга, — сказал Антуан. — Они не развелись из-за меня. Считали, что у меня должен быть семейный очаг. Ну и что? Их могло быть и два. Я не против.
Он улыбнулся, протянул через стол руку и сжал ладонь Люсиль.
— Представляешь? У нас впереди весь вечер, и вся ночь.
— Когда будем возвращаться в Париж, примем меры предосторожности. Опустим вверх кабины… Будем ехать медленно, я буду прикуривать тебе сигареты. Чтобы ты не выпускал руля.
— Да мы будем ехать медленно. Рядом со мной будешь сидеть ты. Мы сначала пойдем куда-нибудь потанцуем, затем отправимся ко мне и ляжем в постель. А завтра ты, наконец, узнаешь, что я пью по утрам: кофе или чай. И сколько кладу ложек сахара.
— Танцевать. Но тогда мы точно на кого-нибудь нарвемся.
— Ну и что из того? — сухо заметил Антуан. — Не думаешь же ты, что я буду прятаться всю жизнь?
Она ничего не ответила и опустила глаза.
— Ты должна, наконец, принять какое-нибудь решение, — мягко добавил он. — Нет, конечно, не сегодня вечером. Не волнуйся.
Она подняла голову. У нее на лице было написано облегчение. Антуан заметил это и рассмеялся.
— Я знаю, ты рада любой отсрочке. Ты живешь только сегодняшним днем, не так ли?
Она ничего не ответила ему. Ей было так хорошо с ним, так естественно. Когда он был рядом, ей хотелось смеяться, разговаривать, заниматься любовью. Все это ей дарил он. И от этого ей было немножко страшно.
На следующий день она проснулась рано и мутным взором оглядела комнату. Царил жуткий беспорядок. Потом она увидела руку, покрытую светлыми волосиками. Рука мешала ей повернуться. Тогда она закрыла глаза, перевернулась на живот и улыбнулась. Она лежала рядом с Антуаном, и теперь до нее наконец дошел смысл слов «ночь любви». Вечером они отправились танцевать и даже не встретили знакомых. Затем пришли к нему, разговаривали, занимались любовью, курили, снова говорили и опять занимались любовью. И так до самого утра, пока солнце не застало их, пьяных от слов и любви. В своей страсти им даже казалось, что они не переживут этой ночи. Но сон как по волшебству пришел на помощь. Изнуренные, без сил, они взобрались на этот спасительный плот, распластались и забылись. Лишь только их руки продолжали касаться друг друга, как старые друзья по оружию. Люсиль посмотрела на Антуана, на его профиль, шею, щетину на щеках, синие круги под глазами. Как могло случиться, что до сих пор она просыпалась где-то в другом месте, а не рядом с ним! Ей была по душе его рассеянность и беззаботность днем и страсть ночью. Словно любовь превращала его в дикаря, чьим единственным законом было удовольствие.