— Я не нуждаюсь в деньгах, — ответила Люсиль. — И я терпеть не могу такого рода делишки.
Голос ее был сухим, и она не смотрела на Клер. Последнюю же охватила паника, но через секунду ей в голову пришла спасительная мысль, одна из тех, что так подтверждала ее ловкость. Она взяла Люсиль за руку.
— Спасибо, дорогая. Поймите меня правильно, я люблю Шарля как брата, а вас почти не знаю. Извините меня. Если бы вы согласились, мне было бы страшно за Шарля, вот и все.
Люсиль расхохоталась, и Клер, которая рассчитывала на сцену умиления, чувствовала себя неуютно до следующего обеда. Ее беспокойство рассеялось, когда она увидела Шарля, который был точно таким же как и всегда. Итак, Люсиль умела держать язык за зубами. А может быть, даже прощать.
Как бы то ни было, а этот весенний сезон начался не очень удачно. Клер что-то ворчала про себя, проверяя на столе карточки приглашенных. Следуя традиции, первым приехал Джонни. Он шел за ней, не отступая ни на шаг. До сорока пяти лет он был активным педерастом, но теперь, после тяжелого рабочего дня и обеда, у него уже не было сил отправляться в полночь на поиски молодого партнера. Он довольствовался мечтательными взглядами, которые время от времени бросал на красивых мужчин, пришедших на прием к Клер. Светская жизнь убивает все, даже пороки. Вот так вот Джонни и стал пажом Клер. Он сопровождал ее на премьеры, званые обеды, а иногда даже принимал в ее доме своих собственных гостей, правда, проделывая это с великолепным тактом. Вообще-то его звали Жан, но все находили имя Джонни более веселым. Он не стал противиться и более того, через двадцать лет у него даже появился легкий англо-саксонский акцент.
— О чем вы думаете, моя дорогая? Вас что-то беспокоит?
— Я думала о Шарле. И о Диане. Сегодня она приведет к нам своего прекрасного возлюбленного. Я, правда, видела его всего один раз. Боюсь, он не станет украшением сегодняшнего обеда. Не понимаю: как можно в тридцать лет, да с такой внешностью быть таким мрачным?
— Диана вообще зря подалась в интеллектуалки. Не очень-то это у нее получается.
Интеллектуалы иногда бывают очень забавны, — снисходительно заметила Клер. — Но Антуан не интеллектуал. Он просто заведует отделом в издательстве у Ренуара. А много ли зарабатывают в издательствах? Ничего. Вы это знаете не хуже меня. Но состояния Дианы, слава Богу, хватит…
— Не думаю, чтобы его особенно интересовало ее состояние, — слабо попытался возразить Джонни, который находил Антуана очень красивым.
— Все впереди, — ответила Клер тем усталым голосом, который свидетельствовал о богатом жизненном опыте. — Диане сорок лет, и у нее миллионы. Ему — тридцать и двести тысяч в месяц. Такое неравенство не может продолжаться долго.