Новый мир, 2000 № 02 (Журнал «Новый мир») - страница 205

На первую страницу

А с другой стороны, мог бы вспомнить и такое: «Анна не отвечала. Кондуктор и входившие не заметили под вуалью ужаса на ее лице».

Впрочем, еще лет за десять — пятнадцать до смерти он отрекся и от собственных художественных писаний.

* * *
Бывает ли так не похожа сестра
На брата, как Анна, с прямою осанкой,
На Стиву, чья совесть сквозит, как дыра,
С его танцовщицею и гувернанткой?
Бывает, бывает! Кружись за окном,
Кусты засыпай, электрички, вокзалы…
Мы лучше, мы хуже, мы в веке другом,
Начитаны больше, и проще финалы.
Бывает ли так, чтобы книга бела
Была, как метель, что кусты заметает,
Чтоб так мы любили и дрожь нас трясла,
И жить разучились, — бывает, бывает!
Свободы задуман прирост и души,
Что можно мужчине, то женщине можно!
Да! Но то же самое тише скажи,
Не так безответственно и заполошно.
Как будто он что-то скрывает, густой,
Ложась на деревья, карнизы и крыши…
А все-таки всех гениальней Толстой,
Ахматовой лучше, Цветаевой выше!

Кушнер Александр Семенович — поэт, эссеист, филолог. Родился в 1936 году в Ленинграде. Окончил Ленинградский педагогический институт им. Герцена. Автор многих поэтических книг, из которых наиболее полное на сегодня собрание стихотворений — «Избранное» (СПб., 1997). Лауреат Государственной премии Российской Федерации (1995). Живет в Петербурге. Постоянно публикует в «Новом мире» стихи и прозу. Эссеистика Кушнера представлена в книгах «Аполлон в снегу» (1992) и «Тысячелистник» (1998).

Михаил Бутов

Отчуждение славой

Умберто Эко — это вроде нашего Пелевина. Только хуже.

Одна красавица литературовед

Thierry Zabo п tzeff, «Prom б eth б ee»[20]

Из ныне живущих. Умберто Эко. Милорад Павич. Эти уже давно. Джон Барт. Этого переводить только начинают, во всяком случае, самый известный роман пока не издан. Томас Пинчон — вообще, по-моему, единственный рассказ публиковала «Иностранка», к тому же постмодерняга здесь другого извода — и куда более близкого к нашим, российским ПМ-представлениям. Но все равно, вписался и он в ряд имен, произносить которые без восхищенного придыхания вроде как и не принято, если не прямо опасно: вот повыскочат из-под обложки «Хазарского словаря» в бесчисленных образах призраки заблудившегося в тексте читателя да растерзают, аки Петкутина с Калиной.

Честно говоря, надоело всюду слышать одно и то же. Удивительная страна Россия — не хочет жить иначе, как по стойке «смирно» и в соответствии с табелью о рангах. Даже регламент интеллектуального окормления агрессивно навязывается — причем, что особенно интересно, совсем не в коммерческих рекламных целях.

Следующая страница