Геля тоже села в кресло и неожиданно жестко сказала:
— Я не считаю себя ничьей любовницей.
Галина Васильевна махнула рукой:
— Э-э, Ангелина Георгиевна, если бы мы были теми, кем себя считаем… Тогда бы все были бы принцами и принцессами и жили бы при коммунизме… — Она вздохнула, оглядывая спальню, и поинтересовалась: — У вас шторы фирмы «Этуаль»?
Геля равнодушно пожала плечами.
— В чем, в чем, а в скупости Владимира Ивановича обвинить нельзя, — закончила свою мысль Галина Васильевна.
— Я ни о чем его не просила, — раздраженно проговорила Геля.
Галина Васильевна понимающе улыбнулась, поднялась и, прохаживаясь по комнате, заговорила:
— Вы все делаете правильно, Ангелина Георгиевна. У Печенкина просить нельзя — не даст. А если ничего не просить — даст все. Он же ребенок, мальчишка: кино, семечки, рука на колене… Как женщина женщину вы меня понимаете. Я после Илюши все аборты делала втайне от Володи. Он еще детей хотел, а я не хотела. Я ведь хорошо знаю, что это такое — много детей. Нас в семье трое было, три сестры, как у Чехова, я — самая старшая. Сначала меня одну родители любили, потом Валя родилась, на нее переключились, а уж когда Катя, я вообще изгойкой стала. Но тут и Валюха уже меня поняла. Дело до того дошло, что мы Катьку хотели убить, не помню уже, почему не убили… Я просто не могла себе представить, что буду кого-то после Илюши любить! Вот и делала аборты. А одного передержала, некогда было все, так его на шестом месяце вычистили — вот как я Илюшу любила… Я ради него на все пойду.
— Уходите! — каменея лицом, потребовала Геля. — Слышите — уходите!
Галина Васильевна не услышала, посмотрела на часы, покачала головой и воскликнула:
— Ой, мне пора! Мне моих мужиков кормить надо! Было очень приятно с вами познакомиться. Да не провожайте вы меня! Спускаться, потом опять подниматься — в вашем-то положении…
Однако Геля проводила незваную гостью до самой двери, не находя в себе сил для вежливой улыбки, все больше каменея лицом.
Входная дверь была приоткрыта. Галина Васильевна посмотрела на Гелю, потом на дверь, потом снова на Гелю, улыбнулась и негромко пропела:
Не запира-айте ва-шу дверь,
Пусть будет две-ерь откры-ыта.
Оставшись наконец одна, Геля торопливо закрыла-таки дверь на все запоры, обессиленно привалилась к ней спиной, обхватила живот руками, и лицо ее исказилось в приступе страха.
Глава двадцать шестая
А КТО ГОВОРИТ, ЧТО АКТУАЛЕН?
1
— Стой! — неожиданно заорал Печенкин.
Водитель резко нажал на тормоз, «мерс» встал, и сзади, заюзив, в него чуть не въехал «субурбан». Пока выскакивали ошалелые охранники, Владимир Иванович уже стоял на тротуаре — широко расставив ноги и сцепив за спиной руки, — смотрел в витрину фотоателье. Даже припоздавший Прибыловский с блокнотом и ручкой на изготовку не сразу понял, в чем дело, хотя именно он сообщил Печенкину об этом фотоателье. Но Прибыловский забыл, а Печенкин, когда проезжал мимо, вспомнил…