— Я только что пережил стресс, — отпарировал я. — После трудностей человеческий организм хочет размножаться со страшной силой.
— Шеф узнает, он у тебя это желание отобьет, — пообещал громила, задумчиво оглядывая свой кулак.
— Я сейчас умру от страха, — признался я и отправился в ванную. Когда я вышел, под дверями уже никого не было. Катя по-прежнему сидела у меня на кровати и надевала лифчик. Я восхищенно уставился на ее грудь.
— Какое у тебя большое сердце, — не выдержал я. Катя обернулась и рассмеялась. Я подсел рядом, поцеловал в шею и повалился на живот.
— А скажите мне, голуба, как выбраться из вашего бунгало?
— Тебе у нас плохо?
— Мне у вас хорошо, вот только по голове часто бьют, а у нас душевная натура тонкая, организм слабый и нервы ни к черту. Организму крайне необходим покой в привычной обстановке.
— Хорошо, я поговорю с дядей, — пожала плечами Катя.
— А вот этого делать не стоит. Дядя у вас, Катерина, человек серьезный. И так меня подозревает в организации покушения на вас, так что добром не выпустит. На всякий случай… Кстати, а кто это вас, радость моя, пытался укокошить?
Катя смешно наморщила нос.
— Да так, придурки какие-то. Дядя у меня… бизнесмен. Наверное, конкуренты.
— Странные конкуренты какие-то, — недоверчиво протянул я. — Если уж им твой дядя насолил, в него и надо было стрелять. Ты-то причем?
— Не знаю, — отрезала Катя. — Чего это ты расспрашиваешь?
Я тяжело вздохнул.
— Да просто так. Ты вот тоже нервничаешь. Так зачем мне мозолить вам глаза? Давай я слиняю по-тихому, без забот и проблем.
Катя хитро сощурилась.
— А вдруг дядя прав? Может, ты и есть злодей?
— Может, — согласился я, подумав про себя, что девочка обладает поразительной интуицией. — Только я тогда бы преспокойно уехал и оставил тебя на расправу лютую купцам чужеземным, а не прыгал бы под пули с воплями команчей.
Катя еще раз пожала плечами.
— Ну, не могу я здесь. Не люблю, когда мне в спину дышат, нервирует это меня. Выведи меня за ворота, а я уж сам доберусь.
— У тебя машины больше нет, — напомнила Катя.
— Да черт с ней, она пять сотен стоила, переживу. Здесь бог знает, какие дела закручиваются, а я не Александр Матросов на амбразуры бросаться.
Катя обиженно хлюпнула носом, слегка наиграно, но в целом вполне достойно. Если бы за пазухой у меня не было спрятано камня, то купился бы как лох.
— Значит, больше ты меня спасать не будешь?
— Буду, — пообещал я, повалив ее на спину, — всегда буду. Только не здесь. В каменных джунглях я чувствую себя Бэтмэном. Давай удерем?
— Странные у тебя глаза, — сказала Катя. — Змей прав был.