— Очень приятно познакомиться, — рассмеялась Мэнэми. — Забавные вы… Ладно, я пойду — не буду вас задерживать.
С этими словами Кусанаги опять нырнула в зал, вновь приникая к экрану телевизора. Многое меняется — миры, события, времена и тела, а вот кое-что остается неизменным — какая же женщина не любит отдохнуть после трудного рабочего дня за просмотром чего-нибудь по телевизору…
Я аккуратно подхватил Айку и Тодо, все еще замерших на месте аки соляные столпы, под локотки и потащил в свою комнату.
— Братва, челюсти подобрали, слюни вытерли и продолжаем движение. Рин, давай с нами!
Буксир «Виктор Северов» с двумя баржами на прицепе начал выдвижение к порту приписки. Почти что забросив два тела к себе в комнату, я вошел следом; Уранами замкнула нашу небольшую колонну, аккуратно прикрыв дверь.
— С мебелью у меня напряг, так что сидим на полу, — объявил я, подавая общий пример.
О, холодные полы, становящиеся таковыми при отключении отопления!.. Ха-ха-ха, я по вам ни капельки не скучаю!..
— Рин, давай сегодня у тебя будет самостоятельная работа, ладно? Прочитай материал про Юлия Цезаря и перескажешь мне его потом.
— Хорошо, Синтаро, — Уранами скромно устроилась за моим компьютерным столом и открыла ставшую в последнее время у нее настольной книгой «Всемирную историю войн».
Я повернулся к приятелям.
— Ну что, уже отошли от шока?
— Вот же ни хрена себе… — выдавил Тодо.
— Да уж… Дела-а-а… — поддержал его Айку.
— Эй-эй! Может, вас того… Это самое, пнуть, чтобы в норму привести, а?
— Син, ты чего молчал раньше-то, а? — начал энергично приходить в норму Судзуки. — Кто это вообще был-то?
— У-у-у… Эк тебя, любезный, приложило по психике… — фыркнул я. — Неужто склероз на почве шока образовался? Сказано же вам было — это мой командир и опекун.
— Но ты не упоминал, что она, гм, такая… — вставил Коневски.
— А вот и неверно! Говорил.
— Ну, так, а мы не поверили… — скорбно вздохнул Тодо. — Думали — привираешь…
— Хе, а смысл? — усмехнулся я. — Я никогда не вру, — и добавил: — Без особой на то необходимости.
— Подожди-ка, Синтаро… — подал голос Айку. — Это что, твоя комната?
— Боже мой! — взмолился я. — Знал бы, попросил бы Мэнэми сидеть перед теликом и не высовываться!.. Mein Gott, Айку, конечно же это моя комната! А что такое?
— Классно, — резюмировал Коневски, оглядывая бардак, царящий в моей скромной юдоли. Военные плакаты на стенах, тихо шумящий комп, кипа книг около стола, смятый и кое-как застеленный матрас на полу, приоткрытый оружейный шкаф и форма, висящая на вешалке в открытом шкафу. — У меня почти то же самое, только родители заставляют постоянно убираться… А тебя нет?