Именно анализу подобных странных проявлений коллективного сознания — мифов современности, которые, как считает автор, могут быть положены в основу новой идеологии, и посвящен этот сборник. Собственно, основной пафос книги — в демифологизации советского и постсоветского времени. Будучи человеком другого поколения — покинутого коммунизмом, я, конечно, не могу в полной мере оценить несомненность авторских выкладок (у меня и некая «арка большого стиля» ассоциируется не со сталинской постройкой, а с еще не осуществленным проектом реконструкции Гагаринской площади Ю. Платонова — гигантской аркой, обещающей перекрыть Ленинский проспект), да и всю книгу я воспринимаю скорее как версию реальности, впрочем, весьма увлекательную и, кажется, многое объясняющую.
Первая глава — своеобразный физиологический очерк, анализирующий нравы, психологию и представления современного общества. Автор стремится четко определить понятия, которыми данное общество неловко оперирует, пытаясь как-то себя идентифицировать: например, «средний класс», «новые русские» (последние описаны подобно неизвестному науке виду, определена их роль в развитии социума, повадки, происхождение). Но, безусловно, «если есть потребность по возможности адекватно осмыслить любой сегодняшний феномен, необходимо вернуться в недавнее прошлое и покопаться там», поэтому далее следует развернутый анализ советской действительности, изящно проиллюстрированный авторскими воспоминаниями, — который в свою очередь приводит читателя к неким глубинным чертам национального сознания. Так, страсть к всевозможным поучениям и советам, присущая типично советской модели поведения, объясняется не только привычкой все регламентировать, перенятой у государства, но и как проявление одного из свойств русской души — бескорыстного позыва проповедовать, помогать оступившемуся (другим проявлением этой бескорыстной потребности указывать истинный путь объявляется экспорт социалистического режима окружающим государствам). Похожим парадоксальным образом интерпретируется еще одна характерная черта упомянутой модели поведения — хамство, которое трактуется как протест против вялого течения жизни, презрение к земному уюту — и потому объявляется зеркальным отражением духовности, вечного стремления к высшим сферам, Истине, Идее. Сегодня с крушением идеологии это древнее стремление оказывается неудовлетворенным, поэтому, возвращаясь к нашему времени, автор определяет его как распутье, эпоху выбора между возвратом в привычное пространство больших идей и большого стиля и ситуацией, когда вековая тяга к высокому, будучи подавлена, компенсируется искусством, бросающим вызов обывательской пошлости. Яростно критикуя ностальгию по «золотому советскому веку» и вызванное ею желание возродить духовность (которая «от духов» и превращает мир «в призрачное царство с крепкими идолами на каждом шагу»), Файбисович в статье «Дракон» создает макет новой идеологии — по его мысли, восстающей из коммунизма, фашизма и адаптированного ими православия.