Сорокаградусная "зубровка" разогрела души двух бывших комсомольских секретарей. Они, выяснилось, к тем, кто разрушил СССР, и к тем, кто ныне пытает граждан ублюдочными реформами в якобы независимых республиках, относились так же, как и я. В конце концов, директор провозгласил:
— Орденоносный ВЛКСМ — не лыком шит. Огонь по пакостной демократии. Крамольный для Ельцина "День" печатать в честь Дня комсомола!
Под стотысячный тираж "Дня" с названием "Мы и время" мы с Василием купили целый купейный вагон в скором поезде Минск-Москва. Молодые друзья Виктора Чикина помогли нам перевезти уйму пачек с газетами из типографии на склад в неприметном дворе, а потом — на площадь перед железнодорожным вокзалом. Оттуда тонны пачек наша компания перегрузила в фургон, которому надлежало развозить по перронам продукты для вагонов- ресторанов. Из фургона пачки были перенесены в зафрахтованные купе, и мы с Василием доставили их на Белорусский вокзал Москвы.
Выход запрещенного "Дня" в любом виде ждали и его читатели, и энтузиасты-распространители в разных городах. Поэтому Тамара Сащенко так успешно распродала тираж "Мы и время", что не только окупила все расходы на его печатание и транспортировку, но и одарила коллектив несуществующей де-юре редакции денежным довольствием. Приличным по той поре.
От погрузок-разгрузок в Минске мне и Василию позволили очухаться. Второй нелегальный номер "Дня" под шапкой "Согласие" поехали издавать в Липецк Евгений Нефедов и Александр Лысков. В тот ноябрьский день
1993- го, когда они укладывали тираж в грузовик, я получил свидетельство о регистрации новой нашей газеты — "Завтра". И с ним, набравшись наглости, поперся в центр Москвы — в переулок напротив Государственной консерватории — в бедствовавшую типографию железнодорожного министерства "Гудок". Заключать договор на печатание свежеиспеченной газетенки. Директор типографии обрадовался деньгам, которые я готов был немедленно внести в кассу, договор подписал и нашими публикациями не поинтересовался. И его, сорокалетнего здоровяка, через пару дней после выхода первого номера "Завтра" уволили "по состоянию здоровья".
Слухи о расправе над директором "Гудка" дошли до типографий городов Центра России. Но не достигли Сибири. Туда мы с Александром Прохановым и полетели — в Красноярск к его друзьям — к первому коммунисту края Владиславу Юрчику и маститому писателю-журналисту Олегу Панченко. По их протекции меня принял директор красноярской типографии, и я вручил ему заявление:
— Прошу напечатать второй номер выходящей в Москве газеты "Завтра" для Сибири и Дальнего Востока.