Нет, конечно, проигрыш в войне в том варианте истории, который здесь знал только я, не был следствием единственно лишь революционной деятельности. В конце концов, позора гибели первой Тихоокеанской эскадры, смирно дождавшейся своей участи в гавани Порт-Артура, а также Цусимы и многочисленных поражений на суше никто не отменяет. Даже можно сказать, что в том общественном возмущении царской властью и царским правительством была большая доля обоснованности, но… В том же 41-м у всех советских людей было куда больше оснований возмущаться Сталиным и советским правительством, не просто этак слегка проигрывавшими некую не слишком важную для существования страны в целом войну где-то на дальних ее границах, а приведшими страну на грань гибели. Вот и представьте, что было бы, если б это вполне обоснованное возмущение выразилось в схожих формах. Что, не можете? А представить, что какой-нибудь студент с весьма прогрессивными взглядами, олицетворяя общественное возмущение, направил телеграмму Гитлеру с поздравлениями по случаю взятия, скажем, Минска или Смоленска? Здесь же так и было![53] Причем таким студентам за это ничего не было. Потому как они всего лишь продемонстрировали свое стремление к свободе и независимости и свои прогрессивные взгляды. Вот такой вот кровавый царизм в то время существовал…
К черту! Давить такую прогрессивность как тараканов! Впрочем, у нас здесь все складывается немного по-другому. Пусть хотя бы пока. И дело не в том, что любой назвавшийся социалистом сейчас более рискует получить в морду, чем услышать «Bay!», как это было в исчезнувшем варианте истории. У нас и война тут складывается совсем не так.
Японцы перешли Ялу в начале июня. К тому моменту у реки в удобных для переправы местах были оборудованы три укрепрайона (ну, так я их называл), занятые Первой армией Линевича. Каждый из них был солидно насыщен артиллерией и пулеметами. Так что японцев ждали. До сего момента никаких крупных столкновений сухопутных войск не было, все бои на суше ограничивались действием казачьих отрядов, усиленных пулеметами и сформированных по типу двух первых отрядов Чичагова. Таких громких побед, какую одержал отряд есаула Подгребельного (в настоящий момент возведенного в чин подполковника, награжденного георгиевским оружием и представленного государю), добиться пока никому не удалось, но продвижение японцев казаки задержали изрядно. И все передвижения японцев отслеживались нами очень плотно, так как казачьи пластуны часто притаскивали из поисков японских солдат и офицеров.