– Камикадзе, – запыхавшийся Барабас был похож на помидор с глазами.
– Ты про кого?
– Про Карабаса, естественно. На маршрутках передвигаются только камикадзе. По аварии в день, прикинь, какая непруха. Все, мир? Давай сосредоточимся на главном. Дело-то непростое, а ты распоясалась, как ребенок. Смотри, вот план ее квартиры.
– И что нам это дает?
– Пока ничего. Но может пригодиться. Пока у нас полное зеро. И ты – зеро. Надо было быть внимательнее. Тетки жуть какие проницательные, когда дело касается самцов.
– Мама не самец.
– Вот и я про то. Как мужика охомутать, так каждую мелочь заприметят…
– Кому нужен мужик с мелочью?
– Пошлая ты.
– Я не про это.
– Тогда – меркантильная.
Мне стало обидно. Что такого в умеренной меркантильности? Немного практичности никому не помешает.
– Сам такой.
– Вернемся к проблеме. Мама явно не бедная.
– Оставь, мы уже сто раз об этом говорили. Если не можешь сказать ничего нового, лучше помолчи.
– Задевает. Ох, как тебя задевает ее материальное благополучие. Просто жаба душит! Забудь про деньги. Маму жалеть надо. Ведь сама говорила, что дома ее батя ни в грош не ставил. Просто золушка какая-то.
– Добровольная золушка. Кто ей мешал послать нас подальше?
– Ладно, – Барабас решил не обострять отношения. – С тебя хоть один сценарий разведывательных мероприятий. Не все ж нам мозгами скрипеть.
От нечего делать я начала выдумывать сценарий.
Проникнуть в квартиру и спрятаться в шкафу? Или лучше под кроватью?
Или расспросить папу? Да уж, с папой я погорячилась.
Или заслать к ней деда Нила? Он точно ничего не упустит и во всем разберется. Только как ему втолковать, почему надо втереться к маме в доверие?
Надо наехать на меня машиной, положить в реанимацию, тогда она склонится над умирающей дочерью и сама во всем признается. Круто! Только как остаться целой, ведь машины тяжелые?
Меня начала захватывать охота на собственную маму. Появился нездоровый мандраж. Пальцы сами забарабанили по стеклу, вызывая усмешку Барабаса. Проваленное сиденье оказалось неудобным. В машине витал запах старости, от которого хотелось вырваться на свежий воздух.
– Что ты все время ерзаешь? Смотри, вон ее окна, на третьем этаже. Там, где недоделанный балкон.
Недоделанным балконом Барабас обозвал довольно изящный эркер. Подновленный свежей покраской, но с частично отвалившейся лепниной.
Пока ничего примечательного не происходило.
Мы промолчали еще с полчаса, и тут к нам присоединился Карабасище. Он с какого-то перепугу нацепил черные круглые очки, парик и жуткие тараканьи усы. Вылитый кот Базилио. Одетый в готический кожаный плащ. Что совершенно не вязалось ни с погодой, ни с широченным брюками, из-под которых торчали тупые армейские ботинки. Редкие прохожие аж подпрыгивают при встрече с такой чудо-юдой. Ему только Аннушки не хватало для полного крези.