— Зачем тебе они? — спросил он с деланным равнодушием, но явно заинтересованно. Теперь он уже открыто меня разглядывал.
— Вы их знаете?
— Конечно, знаю, — пожал хозяин плечами. — Сарандаки совсем близко отсюда. Но Анастасия Коралис умерла. Вы не знали об этом?
— Откуда мне знать? — буркнул я. — Давно она умерла? И от чего?
— От болезни, надо полагать, — хмыкнул грек и покачал головой. — А что вам от нее надо?
В эту минуту я заметил, как напряженно застыли на месте обе женщины. Может, они и не понимали английского, но, услышав имя Анастасии Коралис, замерли и уставились на меня.
Решив, что в данном случае мне нечего особенно скрывать, я ответил:
— Дело в том, что Анастасия была матерью Димиса Лигуриса, а Евдокия, — я ткнул пальцем в снимок девушки, — была его подругой.
Хозяин призадумался. Видно было, что он обескуражен и не знает, как себя вести. Что-то в моих словах вывело грека из душевного равновесия.
— Димиса, — повторил он задумчиво. — Ты говоришь о сыне Анастасии? Ты его друг?
— Димис Лигурис, сын Анастасии, убит в прошлом месяце, — сказал я. — И я приехал, чтобы найти людей, которые хорошо его знали.
Старшая из женщин вдруг заговорила — громко и быстро. Она что-то раздраженно спрашивала у хозяина дома. Он отвечал — сначала неохотно, а потом все больше заводясь. Началась перепалка, смысла которой я не понимал.
— Ты полицейский? — наконец спросил хозяин, обернувшись ко мне. — Интерпол?
Женщина снова возбужденно заговорила и подошла поближе.
— Нет, не полицейский, — покачал я головой. — Просто хочу выяснить некоторые обстоятельства жизни Димиса. Он ведь жил здесь? Бывал у матери?
Теперь заговорила младшая женщина — дочь хозяина. Обе они — дочь и мать — кричали, злобно косясь на меня. Им явно не нравился наш разговор, и они хотели его прервать.
Надо сказать, они добились своего. Хозяин дома замолчал и, враждебно посмотрев на меня, сказал, что больше ничего не знает и сообщить не может. И что с меня за еду и кофе причитается четыре евро.
Спорить и пытаться что-то узнать было бесполезно. Я с досадой подумал о том, что ошибся: восточные традиции женской покорности тут чисто поверхностные. Стоило нам с хозяином разговориться, как до того молчаливые женщины активно вмешались…
Но что их так испугало?
Я уже шел к машине, когда хозяин, встав с крыльца, сделал несколько шагов следом за мной.
— Извините, — сказал он запинаясь, — а где убит Димис? И кто это сделал? Убийцу нашли?
— Убит в Петербурге, — ответил я. — В России. А кто это сделал, не могу вам сказать.
Я вскинул голову и пристально посмотрел прямо в глаза греку.