Загнанная в угол Джорджина прибегнула к браваде.
– А как вам понравится вот это? Произнести по слогам или достаточно просто сказать, что капитан Мэлори говорил правду?
– О, черт, Джорджи! Проклятый пират!
– Я знал это, Бойд!
– Англичанин! – вскричал Дрю.
– Этот факт я не могу скрыть, – сухо произнесла Джорджина. – Все становится ясным с каждым вылетающим изо рта капитана словом.
– Не важничай, Джорджи, – предупредил ее Клинтон. – Насчет мужчин у тебя дурной вкус.
– По крайней мере, она последовательна, – заметил Уоррен. – Переходит от плохого к еще более худшему.
– Мне кажется, я им не нравлюсь, Джорджи, – пробормотал Джеймс.
Джорджина поняла, что это было последней соломинкой.
– Ты можешь прекратить все это. Только я совершила ошибку. Уверена, я не первая и не последняя женщина, которая совершила подобное. Но по крайней мере теперь я прозрела. Теперь мне ясно, что он задумал с самого начала соблазнить меня. В этом многие из вас любят практиковаться, поэтому с вашей стороны было бы лицемерием обвинять его. Он действовал очень тонко, так тонко, что я не поняла, чего ему от меня нужно. Потом мне – как я жестоко ошиблась! – показалось, будто он принял меня за мальчика. Теперь я знаю – он так поступил намеренно. У меня есть причины негодовать, а у вас их нет, поскольку любой из вас поступил бы так же, как Джеймс, в подобных обстоятельствах. Если не считать образ действия и намерения, я была добровольной участницей всех событий. Я четко сознавала, что делаю. Моя совесть может засвидетельствовать это.
– Твоя что?
– Хорошо сказано, Джорджи, – заметил Джеймс, пораженный тем, как она обвиняла и защищалась одновременно. – Но я уверен, они слышали, будто тебя изнасиловали или воспользовались еще каким-нибудь мерзким способом, чтобы обесчестить тебя.
Джорджина резко повернулась к нему и, сузив глаза, посмотрела на виновника своего несчастья.
– А ты считаешь, я не была обесчещена?
– Едва ли, милая девочка. Я не признавался ни в каких гадостях.
Она вспыхнула при одном воспоминании. О Боже, не собирался же он рассказать про это?
– В чем дело? – поинтересовался Дрю, заметив яркий румянец на щеках Джорджины.
– Ни в чем… Шутка, – выдавила она из себя, умоляя взглядом Джеймса молчать.
Но он, конечно, не послушал ее.
– Шутка, Джорджи? Так ты называешь…
– Я убью тебя, Джеймс Мэлори. Клянусь, убью!
– Но не до вашей свадьбы. Не раньше.
– Что? – вскрикнула Джорджина и уставилась на брата, произнесшего эти ужасные слова. – Клинтон, ты шутишь! Ведь ты же не хочешь, чтобы он породнился с нами?
– Это не важно. Ты выбрала его…