– Небольшое уточнение, Джорджи. Люблю тебя и терплю твое семейство. – Он глубоко вздохнул: – Черт бы побрал все на свете! – и стал знакомить всех друг с другом.
– А они, кажется, очень милы, – обращаясь к Джорджине через какое-то время, сказала Реджина. – Надо будет постараться их получше пристроить.
Джорджина усмехнулась, подумав про себя, что забыла предупредить братьев о наличии в этом доме свахи, и поспешила возразить:
– Увы, Реджи, они недолго пробудут в Лондоне.
В следующую минуту она услышала, как Энтони сказал Джейсону:
– Черт возьми, подумать только! Она избавила его от дурных манер.
– От каких еще дурных манер? – бросилась на защиту своего мужа Джорджина.
Но Энтони и Джейсон прошли мимо, не обратив внимания, и Реджина с хохотом сказала:
– Даю слово, они никогда не смирятся с тем, что произошло. Может, оно и к лучшему.
Джорджина отвела глаза и увидела многострадальный взгляд Джеймса, направленный в сторону Томаса и Бойда, которые что-то говорили ему. Она улыбнулась. Ни одного оскорбительного слова не слетало с его уст в адрес четверых ее братьев. Лишь к Уоррену он старался не приближаться.
Правда, Уоррен не очень-то стремился к любезностям. Зато другие, особенно Клинтон, просто удивляли ее тем, как вежливо они обращались с ненавистным им англичанином. Чуть позже заглянул и Мак. Она вспомнила, что обещала познакомить его с Нетти Макдональд. Ведь Реджина была здесь не единственной свахой.
Спустя еще какое-то время Энтони и Джеймс стояли и смотрели на своих почтенных женушек, которые мирно болтали друг с другом.
– Может, мы сразу совершим помолвку? – подмигнул Энтони.
Джеймс закашлялся, подавившись глотком бренди, когда до него дошло, о ком говорит Энтони.
– Ну ты и задница! – сказал он. – Ведь они же еще не появились на свет.
– Ну и что?
– А то, что у них между ног могут оказаться одинаковые штуки.
Энтони вздохнул, и на лице его выразилось разочарование.
– Понятно.
– А к тому же, они ведь будут двоюродными.
– Ну и что?
– А то, что сейчас это не принято.
– Вот черт, откуда мне было знать!
– Согласен, – заметил неслышно подкравшийся сзади Николас. – Ты вообще очень мало чего знаешь. Хорошенькую семейку ты нам тут представил для знакомства, – добавил он, повернувшись к Джеймсу.
– Я знал, что тебе они понравятся.
– Особенно этот Уоррен, – улыбнулся Николас. – Он, сдается, не очень-то тебя любит. Так смотрел на тебя весь вечер.
Джеймс повернулся к Энтони:
– Что для вас дороже – мое счастье или семейные амбиции?
Николас вмиг отрезвел, осознав, что речь идет о том, чтобы его наказать.