– Заболевал как?
– Ну, заболевал. Понимаешь, тошнота.
– А, понял. От пищи. Мужики чувствуют себя плохо после обильной выпивки.
– Нет, ни когда в тебе что-то уже не в порядке. А само по себе. Я хочу сказать, что ты чувствуешь себя хорошо, но до тех пор, пока не приблизишься к определенному предмету.
Он снова удивился:
– Определенному предмету? И ты хочешь сказать, что тот предмет делает тебя больной?
– Я не сказала, что меня.
– Джорджи!
– Ну ладно, – сдалась она. – Это – капитан. Половину времени, которое я провожу возле него, мой желудок болит.
– Только половину?
– Да. Это происходит не каждый раз.
– И ты действительно чувствуешь себя плохо? Тебя тошнит? Тебя рвало?
– Однажды, да, но… ну это было в первый день, когда я только обнаружила, кто он. Он заставил меня есть, а я так нервничала и так плохо себя чувствовала. У меня было такое плохое настроение. С того момента я все время переживаю чувство тошноты, но меня больше не рвет.
Мак подергал рыжую щетину, покрывавшую теперь его подбородок, обдумывая ее слова. То, что он понял, решил ей не говорить. Она ненавидела капитана настолько, что он особо привлекал ее внимание, она чувствовала к нему влечение, но, будучи неопытной девушкой, сексуальное желание по ошибке принимала за тошноту.
В конце концов он сказал:
– Может быть, это запах его одежды, девочка, или мыла, которым он пользуется? Или, может быть, он чем-то смазывает волосы?
Она рассмеялась.
– Ну как я об этом не подумала? – Она подпрыгнула, бросив канат ему на колени. – Это не мыло. Я пользуюсь тем же мылом. И ничем он волосы не мажет, он позволяет им развеваться свободно. Но у него есть бутылочка с жидкостью после бритья. Пойду-ка понюхаю ее. И приму меры.
Ему было приятно видеть снова ее улыбку, но он напомнил:
– Он хватится этой бутылочки, если ты выбросишь ее за борт.
Она хотела сказать, что об этом нужно волноваться потом, но решила его успокоить.
– Я ему скажу правду. Он грязное животное… Но он не будет возражать, если узнает, отчего я больна. Увидимся позже, Мак, или завтра, в любом случае, – добавила она, заметив, что солнце шло к закату.
– Обещай, ты не сделаешь ничего такого, за что тебя могут наказать.
Если бы он знал, какого наказания она боится, он бы не спрашивал.
– Я обещаю.
А она имела в виду следующее: если причиной ее плохого самочувствия был одеколон капитана, то нет резона скрываться от него. Она ему скажет об этом, решила Джорджина, прежде чем бежать на нижнюю палубу. Но вдруг у нее снова схватило живот и на лице застыла гримаса страдания, которую она не успела скрыть.