– Не моя. Это было, как я понимаю, способом завлечь вас в ловушку.
– Ясно. А я не знаю вашего почерка, вот и решила, что она от вас… А где Поджигатель? Если мы все здесь и тут полно полиции, и… а, церковь горит!
– Поджигатель там, – объяснил виконт, – поджег себя и нас хотел. Однако сначала планировал только нас. А в итоге, видите, как получилось.
– Так кто же он?
– Отец Демаре.
Ивейн ахнула:
– Не может быть!
– Может, и еще как. Я все расскажу вам позже. И вам. – Он повернулся к журналисту, брезгливо вытиравшему руки платком, который подал ему невозмутимый Флоран.
– Уж хотелось бы! – пробурчал Ксавье, яростно оттирая пальцы. – Вы обещали мне сногсшибательный материал для статей, помните? Ну так это поистине сногсшибательно, в прямом смысле, и хорошо бы статья попала в номер прежде, чем главный редактор придумает занять первую страницу чем-то другим. Уж такой шанс я не собираюсь упускать, ха!
– Кстати, Трюшон! Я должен перед вами извиниться.
– Да? За что же это?
– Я искренне полагал, что Парижский Поджигатель – это вы. Придумали себе красивую легенду и издеваетесь над нами всеми, строча статьи в «Ла Пресс». Так что я ехал сюда с твердым намерением призвать вас, мерзавца, к ответу.
Несколько мгновений журналист смотрел на виконта, будто не понимая, а потом откинул голову назад и захохотал. Ивейн тоже не удержалась и фыркнула, но тут же поморщилась – видимо, голова у нее все-таки болела нешуточно. Даже Флоран улыбнулся.
Отсмеявшись, Трюшон сказал:
– Ну, вы из меня какое-то чудовище сделали, Моро. Вот потеха! Все было гораздо прозаичнее. Вчера я только вышел из дома, чтобы направиться к вам, а меня взяли и огрели по темечку! Средь бела дня, практически у «Комеди Франсез»! Не знаю, как он это провернул, но провернул же. Очнулся я в подвале, а потом явился этот тип, которого я ошибочно полагал святым отцом. Какой там святой! Сущий дьявол. Поставил напротив стул, сидел и вещал о воле Господней и об очищении. Я ни черта из этого не понял, может, он мне просто Библию цитировал, страницу за страницей, или собственный бред. Я там валялся, он давал мне только пить, и то редко, так что, признаться, голоден я зверски. А потом пришел и снова огрел меня по голове. Очнулся я уже тут, на травке.
– Отец Демаре был безумцем, – негромко произнес виконт и оглянулся – из окна-розы вырывалось весело гудевшее пламя. Пожарные, которых тут было в достатке, занимались привычным делом – поливали водой стены. – Посчитал, что это Господь его направил убивать… А еще, вот ирония! Он верил в помощь святой Кристины. А ведь можно сказать, это она привела меня за ним. В день ее памяти, двадцать четвертого июля, я заинтересовался этим делом.