– Ваш отец – он остался там?
– Да. – Патрик, по всей видимости, узнал виконта. – Он был в кабинете. Я не смог туда пробиться.
«И теперь до конца жизни будешь корить себя за это».
– Вы сделали что могли. – Сезар положил руку юноше на плечо. – Прошу вас, не терзайтесь. Вашей матери и сестре нужна помощь.
– Да. – Патрик словно очнулся.
– Я могу предоставить комнаты в своем доме. Это здесь же, на улице Вожирар…
– Я не могу уйти отсюда! Не могу, пока… – Он умолк, но Сезар знал, что он хотел сказать. Пока пожарные не вытащат из дома отца – или его тело.
– Да, рано или поздно это случится, – понизив голос, произнес Сезар, – и ваше право оставаться здесь. Однако вашей сестре и матери вовсе незачем смотреть на это. Моя коляска тут неподалеку. Помогите мне проводить их туда.
– Я не забуду этой услуги, виконт.
– Это не услуга.
Но, прежде чем мужчины повернулись к рыдающим женщинам, раздался громкий крик:
– Мари! Мари!
Весьма запыхавшаяся и растрепанная дама подбежала к плачущей госпоже де Буавер и упала рядом с нею на колени.
– О Мари! Твой слуга примчался ко мне. Я с тобой. Не бойся.
Виконт с изумлением взирал на эту сцену сверху вниз, так как в растрепанной женщине без труда опознал графиню де Бриан. Она тоже заметила его, хотя не сразу, и глаза ее расширились. Госпожа де Буавер, рыдая, обнимала Ивейн. Жюстина стояла рядом, заломив руки. Брат привлек ее к себе, утешая.
– Мадемуазель, – виконт слегка поклонился. – Не ожидал увидеть вас здесь.
– Я вас тоже, – ответила она зло, не отводя взгляда. – Что вы тут делаете?
– Мой дом неподалеку. А вы, позвольте спросить?
– Мари – моя кузина. Один из ее слуг кинулся ко мне, когда дом загорелся. Я приехала тут же.
И верно – теперь Сезар разглядел, что за пожарным обозом стоит карета.
– Я предложил семье де Буавер свое гостеприимство.
– Об этом и речи не может быть! – Глаза ее сверкали, и какой же хорошенькой была сейчас графиня! – Они отправятся в мой дом.
Виконт вновь поклонился.
– Не смею вам мешать.
Этот светский разговор следовало прервать, и Сезар, недолго думая, склонился, практически вырвал мадам де Буавер из железных объятий кузины и взял ее на руки: женщина явно была неспособна идти сама. Не обращая внимания на возмущенные возгласы графини, виконт понес прижавшуюся к нему дрожащую женщину к карете. Мари де Буавер обхватила его шею руками и всхлипывала, ее мягкие волосы струились по обнаженной руке виконта, вызывая безумный диссонанс с творящимся вокруг – словно чистая нота в какофонии.
– Мадам, все будет хорошо, – повторял Сезар тихо, не надеясь, впрочем, что она его слышит; однако, возможно, рано или поздно слова эти найдут путь в ее сознание. – Все будет хорошо, мадам.