Некоторое время собеседники молча смотрели друг на друга. Локон-предатель снова защекотал ухо Ивейн, однако сейчас ей было не до прически.
– Вы полагаете, что он сначала рассылает письма жертвам?
– Да. А вам так не кажется?
– По-моему, это гениальная мысль.
Виконт сказал это столь серьезно, что Ивейн и не подумала усомниться в его словах – он явно думал то, что говорил. Однако Сезар тут же продолжил:
– Тогда еще более непонятно, отчего они не сбегали? Почему оказывались в тот вечер дома и… я идиот! – он хлопнул себя по лбу. – Мы ведь ничего не знаем именно о тех вечерах – как вели себя жертвы, что они говорили? Предположим, Фредерика де Надо никто не видел, только его камердинер, а он погиб. Алексис де Шартье был первой жертвой и, даже если получил письмо, мог бы счесть его шуткой. А вот Ален де Ратте… Все очень странно. Уверялось, что слуги не смогли вытащить хозяина из кабинета, потому что дверь изнутри завалило упавшим шкафом. Но ведь до того, как шкаф упал, охваченный пламенем – а это надо было еще сильно шкафу постараться! – господин де Ратте должен был что-то делать! Почему он не попытался выбраться из окна, ведь это не так сложно? Почему не звал на помощь? Что с ним случилось? И это возвращает нас к вашему кузену – позвольте, я буду называть его так – Жюльену де Буаверу. Он тоже сгорел в кабинете. Пожарные сказали, его дверь была заперта на засов изнутри. И я решительно не верю, что все это совпадения!
Ивейн похолодела.
– Вы хотите сказать, – медленно произнесла она, – что Жюльен намеренно оттуда не вышел?
– Я не знаю. Но это первое, что напрашивается. Это… похоже на самоубийство, Ивейн.
– Какое самоубийство?! – вскрикнула она и тут же понизила голос, так как к ним удивленно обернулся официант. – О каком самоубийстве идет речь, Сезар?! Жюльен обожал Мари и своих детей. Он не был ни в чем таком замешан. Он был обычным человеком, вы слышите!
– Я слышу. – Он накрыл ее судорожно стиснутый кулак своей ладонью. – Пожалуйста, не волнуйтесь. Я всего лишь хочу, чтобы вы расспросили Мари о том вечере – как вел себя ее муж, что он говорил, не выглядел ли необычно. Все факты, даже самые мелкие, нам помогут. Потому что если я прав, то заговор имеет не одну ступеньку.
– Вы снова о заговоре, – уныло бросила Ивейн. Рука виконта согревала ее руку, и графиня не спешила ее отнять.
– Ну простите, если эта тема вам неприятна, однако вы же были готовы ко всему, чтобы уничтожить Поджигателя.
– Да, так и есть.
– Я не обещал, что не всплывут факты, которые покажутся вам странными. Однако, если мне будет позволено сказать, графиня, я постараюсь сделать все, чтобы это не затронуло честь вашей семьи.