Брэнд очень хорошо понимал своего отца. Он даже завидовал ему, ибо сам не решился сделать подобный выбор.
— Я должен идти, — сказал он.
— Тебя снова ждет опасность? — спросил отец.
Вот что делает любовь. Она заставляет людей бояться за тех, кого они любят. Вот и подтверждение того, что Брэнд поступает мудро, оставляя отца, Шугар-Мейпл-Гроув и Софи.
Ждет ли его опасность? Возможно. Если не сейчас, то после. Однако Брэнд не стал пугать отца:
— Не-а. Думаю, какое-то время поработаю инструктором.
Доктора Шеридана это обрадовало, и Брэнд понял, что солгал во спасение.
Инструктором он проработал всего три дня. Затем Брэнда отправили на новое задание. У него даже не было времени, чтобы распаковать вещи. Проводилась военная операция, потребовавшая его физических навыков и лингвистических познаний. Софи права: в обстановке опасности Брэнд чувствовал себя безопаснее всего. Такой вот парадокс.
Секретный агент оказался в иностранной тюрьме; следовало освободить его любой ценой. Операция требовала предельной концентрации, точности и слаженности. Она была очень опасной и стремительной и стала отличным противоядием после длительной и неторопливой работы, которой Брэнд занимался в подполье.
Однако операция не спасла его от одиночества. Опасность и адреналин не позволили Брэнду расслабиться. Теперь они казались ему дешевой имитацией настоящих чувств, поскольку ему стали известны другие привлекательные занятия.
Он познал, каково это — носиться на велосипеде по Мейн-стрит. Он познал восторг от вычерпывания воды из прохудившейся лодки вместе с Софи. Он познал стремительность не поддающегося контролю состояния влюбленности.
Влюбленности в Софи.
И теперь ему приходится подавлять свое желание ради блага Софи.
Теперь он обязан забыть о тех прекрасных летних днях. Ему нужно заново строить свою жизнь. Необходимо собственное жилье недалеко от военной базы. Каждую минуту существования следует чем-нибудь занять, чтобы не думать о Софи, не мучиться от искушения услышать ее голос.
Распаковывая вещи, Брэнд наткнулся на сумку, которую брал в Шугар-Мейпл-Гроув.
На самом ее дне он обнаружил письма от Синклера Хорснелла. Просмотрев их, он понял, что не прочел только одно письмо.
Оно было датировано началом мая 1944 года. Рядовой Хорснелл, в отличие от Брэнда, не знал о скорой высадке союзных войск в Европе.
«Дорогая Сара, не обижайся, но я желаю расторгнуть нашу помолвку. Прошу тебя, не думай, что это из-за тебя.
Дело во мне. Я не тот мальчик, который уезжал от тебя. Я стал мужчиной, который незнаком мне и которого не узнаешь ты. Я совершал такие ужасные вещи, что они навсегда запечатлелись в моей душе.