Пока они рядились, группа русских туристов погрузилась в машину, и вернувшись на ближайший перекресток, оставила там машину. Караулить ее взялся Селим, сразу нашедший в приемнике какую-то свою волну, тоскливо завывшую жалобным голосом Таркана. Сами же невольные диверсанты минут десять пробирались через ровные ряды виноградников, благо они шли вдоль, как раз к дворцу Шакира, а не поперек. Уже у самой виллы они услышали, как загремели железные ворота, все попадали на землю, и Зверев, самый ближний к дороге, рассмотрел сквозь виноградную листву как по дороге от виллы проехал громоздкий, синий «Шевроле-Блайзер». За рулем сидел управляющий, и сквозь тонированные боковые стекла Александр рассмотрел силуэты еще как минимум троих человек.
— Хорошо, — шепнул он Юрию, — сейчас на вилле народу осталось совсем ерунда.
Через минуту они были у самого забора.
— Почему они все-таки не установили тут камеры слежения? — спросил Виктор.
Зверев пожал плечами.
— Может, считают, что они тут у себя дома, не стоит ничего бояться.
Это было примерно так. Кроме того, Ахмад Шакир купил эту виллу всего год назад, и у него не было времени пристально заняться ее модернизацией. Они без труда преодолели невысокий, метра полтора забор, весь обвитый декоративными побегами плюща, и оказались во внутреннем дворе дворца, с торцовой ее стороны. Со стороны обитателей виллы их никто не заметил, но в целом это вторжение нельзя было назвать тихим. Просто они попали в вольеру, занятую павлинами. Штук пять этих царственных птиц важно разгуливали по большому вольеру, время от времени лениво расправляя свои огромные хвостовые перья. Павлинам вторжение в их владение не понравилось. Самый большой из этих тропических «дуканов» расправил свой пестрый веер и заголосил удивительно неприятным, противным голосом. Вслед за ними подали свой голос и остальные птицы, так что троица незваных гостей поспешно оставила «птичник» турецкого миллиардера. Между тем горлодрание райских птичек не осталось незамеченным. Один из двух охранников, неторопливо игравших на террасе виллы в шиш-беш, поднял голову и спросил: — Махмуд, а чего это наши павлины разорались?
Его напарнику было не до этого. Он вот-вот должен был выиграть, и нетерпеливо отмахнулся.
— А, не пудри мне мозги! Кидай кости, давай.
Тот бросил, и, сделав ход, встал со стула.
— Нет, пойду, посмотрю, чего они там орут.
Его друг торопливо потряс в кулаке кости, и бросив на поле, издал торжествующий рык.
— Шесть пять! Я выиграл! — закричал он, передвигая шашки из гнезда в гнездо.