Собственно говоря, собак не так давно тут сидело четыре, но одна умерла месяца за четыре до этого — совсем уж дряхлый желтый Лабрадор. И теперь я присматривал за остальными, а самым молодым среди них было по меньшей мере десять.
Бодрости им хватало, но все страдали теми или иными старческими недугами. У Принца — сердце, Салли начала много пить, наводя меня на мысль о гнойном метрите, а Бен худел и худел от нефрита. Заменить ему почки на здоровые я не мог, а на гексаминовые таблетки, которые прописал ему, особой надежды возлагать не приходилось. И еще — ногти у него росли так быстро, что мне приходилось постоянно их подстригать.
Кошки внушали меньше опасений, но Сюзи выглядела излишне тощей, и я каждый раз со страхом ощупывал ее пушистый живот, ища симптомов лимфосаркомы. Зато Артур был здоровяком, и мои услуги ему требовались, только когда на его зубах нарастал камень. Видимо, мисс Стабс вспомнила, что он довольно давно не подвергался этой операции, и, когда я поставил чашку, попросила меня поглядеть его. Я подтащил кота к себе по покрывалу и открыл ему рот.
— Да, наросло. Раз уж я тут, то сейчас этим и займусь.
Артур был огромным серым холощеным котом, живым опровержением всех теорий, утверждающих, будто кошки по натуре холодны, эгоистичны и так далее. Прекрасные глаза взирали на мир с широкой морды — шире мне видывать не доводилось — с удивительной благожелательностью и терпимостью. Каждое его движение было исполнено неописуемого достоинства.
Едва я начал соскребать камень, как серая грудь загудела от мурлыканья, точно в отдалении включили мотор. Мне не нужны были помощники, чтобы держать его. Он сохранял благожелательную неподвижность и дернулся всего один раз, когда я, пытаясь щипцами снять камень с заднего зуба, нечаянно ущипнул десну. Артур небрежно поднял массивную лапу, словно говоря: «Поосторожнее, приятель!». Однако когти так и остались втянутыми.
В следующий раз я приехал еще до истечения месяца. Вечером в шесть часов мне позвонила миссис Бродуит — Бен упал и не встает. Я прыгнул в машину и минут через восемь уже пробирался сквозь бурьян в саду, а из окна за мной следили собаки и кошки. Войдя в комнату, я увидел, что старый пес лежит неподвижно на боку рядом с кроватью.
«СДП» — отмечали мы в ежедневнике — «смерть до приезда». Всего три слова, но охватывали они всяческие ситуации — конец коров с послеродовым парезом, бычков с тимпанией, телят в конвульсиях. Нынче же из них следовало, что больше мне уже никогда не подстригать когти Бена.
Больные нефритом не часто умирают столь внезапно, но последнее время белок у него в моче достиг грозных цифр.