— А чего же?
— Да прежде всего, чтобы перед ним был живой человек, а не придаток к машине или к станку. Пусть даже очень трудный, пусть трижды отказчик и четырежды преступник. Капитан Белоненко провожает за ворота своего подразделения на волю не квалифицированную швею-мотористку, а нового человека!
— Макаренко? — иронически спросила Марина. — Сомневаюсь…
Лиза чуть-чуть нахмурила брови.
— Капитану Белоненко сейчас труднее, чем было когда-то Макаренко. Другие теперь времена, другие составы преступления, другие и сами преступники. Тогда объяснялось все очень просто: война, разруха, голод…
— Сейчас тоже война…
— А, по-вашему, до войны лагеря пустовали? И думаете, что, когда война окончится, прекратятся преступления? Нет, Марина, не так все это просто, как вы себе представляете, и много еще придется потрудиться таким, как капитан Белоненко, прежде чем эти места, — она сделала жест к окну, — станут местом экскурсий.
Марине очень хотелось спросить, за какое же преступление отбывает срок наказания эта женщина, но она не решилась и спросила другое:
— Кем вы работаете?
— Сейчас медсестрой. Год назад окончила краткосрочные курсы.
— Как? Здесь? — удивилась Марина.
— Ну да, здесь. Когда началась война, у нас забрали почти всех вольнонаемных врачей и сестер. Тогда наше начальство решило организовать курсы. Меня долго не отпускали, но, в общем, все устроилось. Через семь месяцев мы сдали экзамены, получили свидетельства, и нас распределили по лагерным подразделениям.
— Какие свидетельства?
— Самые обыкновенные, которые получают медсестры там, на свободе. Через три месяца я освобождаюсь и буду работать по новой специальности.
Марина вздохнула:
— Счастливая! Скоро вы будете на свободе. И конечно, сразу же найдете работу. Моя тетя, она уже немолодая женщина, а пошла в госпиталь… Я тоже работала там…
— Я останусь здесь, — просто сказала Лиза. — У нас не хватает медработников.
— В лагере? Добровольно? — Марина даже привстала от изумления. «Нет, эта женщина просто ненормальная», — мелькнуло у нее в голове.
Лиза улыбнулась:
— Вам это, конечно, кажется невероятной глупостью. — Она словно прочитала мысли Марины. — Но ведь работают же здесь добровольно другие, причем их труд более тяжел и ответствен, чем будет мой.
— Вы странный человек, Лиза, — с удивлением и недоверчивостью разглядывая свою спутницу, сказала Марина. — Остаться здесь после того, как уже закончен срок… Остаться здесь — с воровками…
— Не надо, Марина… — Лиза протянула руку, словно останавливая свою собеседницу. — Такие слова здесь гораздо более неуместны, чем, скажем… губная помада. Знаете, — задумчиво добавила она, — мне бы очень хотелось, чтобы вы когда-нибудь смогли поговорить с капитаном Белоненко. Вы бы тогда многое поняли…