По дороге Марина сделала было попытку спросить Машу, почему все-таки Галя Светлова так внезапно ушла из барака, но помощница коротко ответила:
— Рано тебе еще такие дела знать. — И Марина поняла, что действительно — рано.
Конец дня прошел спокойно. Вечером все пошли в клуб. А до этого Нина Рыбакова подала Марине заявление, под которым стояло семь подписей. В заявлении было написано, что несовершеннолетние требуют немедленной отправки в колонию. Больше никаких просьб со стороны девушек не поступило. Во время сеанса они сидели тихо; даже когда рвалась лента, не кричали «сапожник». И вышли после сеанса притихшие и молчаливые. А картина была «Дети капитана Гранта», которую, наверное, все видели еще на воле, но теперь смотрели с тем же интересом. Спать улеглись быстро. Только Галя Светлова пришла в барак позднее всех — Марина видела, что она долго сидела на крыльце, плотно завернувшись в свой платок.
Марине очень хотелось поговорить с Машей, но девушка закрылась одеялом, отвернулась лицом к соседней койке, и Марина поняла, что помощница ее не расположена к разговорам.
А утром в столовую не пришла ни одна. Не было их и в бараке. А ведь когда Марина и Маша уходили в хлеборезку за хлебом для бригады, то девчонки одевались и, кажется, собирались идти завтракать.
— Нет их в бараке, бригадир, — сказала Варя, черноглазая, худенькая армянка с печальным взглядом и тонкими, нервными пальцами, которыми она часто поправляла густые волосы, падающие ей на лоб и глаза. — Я думаю — они в цех пошли, — добавила она.
— Без завтрака? Так как же они будут работать голодные?
— Работать? — Маша с сомнением покачала головой. — Вряд ли они сегодня будут работать. Да и в цехе их нет…
— Так где же они? Это ведь не лес, чтобы в кусты спрятаться.
— Ладно, будем посмотреть, — сказала Маша. — Идем пока в кладовую получать шерсть и спицы.
— Может, возьмем хлеб в цех? — неуверенно предложила Марина, думая о том, что девчонки сидят голодные.
Маша отрицательно покачала указательным пальцем пород носом бригадира:
— И не думай. Все дело испортишь. Овес за конем не ходит.
В кладовой бригадир Воронова получила клубки шерсти, спицы и крючки. Кладовщица сказала:
— Бригадку тебе подсунули — закачаешься…
Этим пророчеством начался первый день работы.
В цехе, как и предполагала Маша, никого не было, У окна сидела армяночка Варя, которую Марина послала в цех «встречать бригаду».
— Ну что ж, — вздохнула Марина, — подождем, может, придут.
Но через три минуты встала:
— Пойду поищу, где они…
— Не ходи, — остановила ее Маша, — они только того и ждут. Бери крючок, учись «веревочку».