— Вроде бы ничего больше. Под конец они расплатились с нами, и мы ушли. С тех пор мы их не видели. Я забыл про всю эту чепуху, как только закончился мой отпуск.
— Вы видели снимки, которые они сделали?
— В то время — нет.
— А позднее?
— Да, я видел. Забавно получилось. Как раз несколько дней назад. Я был в Олдершоте — навещал приятелей, с которыми давным-давно не виделся. Мы играли в «дартс» в пивной, когда вошел какой-то штатский и, поболтав с барменом, подо шел ко мне и показал несколько снимков. Честное слово, никогда в жизни не был я так удивлен!
— И что дальше?
— Ну, он стал спрашивать, где меня фотографировали, сколько за это заплатили и всякое такое. Я, естественно, говорю, какого черта, это вас не касается. А он улыбается и показывает мне жетон Скотланд-Ярда! Напугал меня до смерти, я вам скажу. Но он заверил, что мне нечего беспокоиться, это обычная проверка и ничего больше. По-моему, мы не сделали ничего плохого, как вы считаете?
— Как?.. Плохого? Нет, конечно, ничего, — рассеянно произнес Филипп. — Вы поступили очень разумно, подняв пятьдесят фунтов, валявшихся на дороге. Мне бы кто-нибудь сделал такое предложение… Ну что ж, дорогая, — заметил Филипп, глядя на часы и обращаясь к Рут, — уже поздно, пора отваливать. Очень было приятно познакомиться с вами, — сказал он супругам. — Желаю удачно провести оставшиеся дни отпуска.
Они обменялись рукопожатиями, и Филипп пошел получать плащи. Рут ждала его в вестибюле.
— Что теперь? — возбужденно спросила она.
— Мне хотелось бы перекинуться парой слов с джентльменом по имени Гайд, — хмуро ответил Филипп.
— Вы уверены в том, что это инспектор нашел Стэнсдейла в олдершотской пивной?
— Гайд или кто-то из его помошников. В любом случае создалась кошмарная ситуация. Стэнсдейла и его супругу нельзя винить за то, что их провел какой-то самозванец. Но если я не поспешу и не развею заблуждения инспектора Гайда, он под махнет ордер на мой арест — и пикнуть не успеешь!
— Почему же инспектор до сих пор этого не сделал? Он, должно быть, несколько дней уже в курсе.
— Ему, наверное, нравится играть в кошки-мышки. Я просто должен встретиться с ним и оправдаться.
Они вышли на улицу, и Филипп направился к ближайшей телефонной будке. Через минуту он вышел оттуда бледный от злости и тревоги.
— Проклятье! Он не желает встречаться со мной сегодня. Уверен, что дело может подождать до завтра.
— Но что он сказал насчет…
— Да он не дал мне словечка вставить. Играет, как кошка с мышкой и наслаждается этой забавой. Сказал, что заскочит в студию завтра в одиннадцать утра. Я никогда не думал, что он может быть таким незаинтересованным, даже безразличным. Просто не понимаю человека!