— С удовольствием! Сейчас всё принесу.
Сью начала раздражать покладистость отца. Когда он уже не мог ее слышать, она беззаботно произнесла:
— Ох уж эти правила и ограничения! Зачем так много хлопот?
— Они выполняют свою работу, — сердито буркнул Мэтт. — Заполняют документы на тех, кто считает поездку по пустыне игрой, а потом горько сожалеет об этом!
Точно подобранные слова обескуражили ее. Криво улыбнувшись, Сью проворковала:
— Откуда мы могли знать, что вам придется этим заниматься?
— Мне не пришлось бы этим заниматься, если бы вы послушались дельного совета! — Он несколько смутил ее, пройдя мимо нее в задний угол палатки и запустив руку в аккуратный кармашек, где хранились разные документы. Вынув их, выбрал нужный и произнес сквозь зубы: — А мне не пришлось бы брать с собой вторую машину.
— Только не думайте, что вы меня облагодетельствовали! — выпалила Сью. — Я предпочла бы, чтобы нас забрал патруль!
Мэтт злобно посмотрел в ее сверкающие лиловые глаза. Подумать только, она предпочла бы ему пару этих диких арабов! Сменив мрачную улыбку на зловещий оскал, он бросил взгляд на документы и зашагал прочь.
Сью скорее слышала, чем видела, как вернулся отец и передал Мэтту необходимые бумаги. Она собрала в палатке все свои вещи, делая вид, что ее совершенно не интересуют мужские разговоры, но поняла, что отец согласился с предложением Мэтта остаться здесь на ночь, а на следующее утро вытащить их «лендровер».
Судя по всему, отец вообще был доволен тем, как сложились обстоятельства.
— По-моему, мне пора побриться! — радостно заявил он.
— В нашей палатке есть горячая вода, — приветливо сообщил Мэтт. — Там стоит водогрей, который… — И он пригласил отца пройти вместе с ним.
Сью проследила, как отец, покачиваясь, идет за Мэттом, и в ее глазах, несмотря на дурное настроение, зажегся огонек любви и терпимости. Первая пугающая встреча с пустыней, видимо, уже стерлась из памяти отца: он ни минуты не сомневался, что помощь придет, и она пришла! А то, что помощь подоспела немного поздно и они чуть не погибли, он быстро забыл благодаря своему беззаботному характеру.
Уложив свои пожитки, Сью надела босоножки, выглянула из палатки и столкнулась со взглядом блестящих карих глаз.
До сих пор она не интересовалась стройным юношей, которого Мэтт называл Хаджи и который появился тогда, когда всеобщее внимание было приковано к непрошеным гостям. Все это время он оставался незаметным. А сейчас, когда она осталась в палатке одна, он вдруг появился перед ней.
Разглядывая его, Сью определила, что он вовсе не так юн, каким казался издалека. Правда, в светлых слаксах и рубашке цвета хаки, тонкокостный и стройный, он выглядел шестнадцатилетним, но на этом сходство с юношами и кончалось. Хаджи стоял перед ней, расставив ноги, сверкая темными глазами, и во всем его облике чувствовалась мужская сила. Оливковая, несколько огрубевшая кожа, красивые черты лица и полные губы придавали ему довольно-таки распутный вид. Разглядывая его черные как смоль волосы, характерные для алжирцев, Сью догадалась, что ему, наверное, лет тридцать пять.