Кричащая бедность обветшавших каменных домов с облупившейся штукатуркой, низкими арочными дверными проемами, покатыми крышами, до которых можно было дотянуться рукой, и тлеющими перед ними жаровнями, да и сама темная, мощенная мелким камнем улочка, переходящая то в ступеньки, то в извилистую тропу, что тянулась вдоль стен, навевали что-то угрожающее. Однако прохожих, казалось, не беспокоили ни грязь, ни дурные запахи, ни мухи. Какой-то человек в тюрбане и шерстяном покрывале провел навьюченного осла. Вдоль стен сидели на корточках и дремали бородатые старики. Мимо шли высокие арабы в бурнусах, укутанные так, что видны были только их темные любопытные глаза. И ни одной женщины…
Сью остановилась и, прикусив нижнюю губу, огляделась. Ей не хотелось в этом признаваться, но факт оставался фактом: она заблудилась!
В полумраке Сью попыталась разглядеть таблички с названиями улиц, написанных на арабском и французском языках, но это ей ничем не помогло. Господи! Как она могла поступить так неосмотрительно?
Утром, выйдя из отеля, Сью увидела белое здание с высокими минаретами и, смело нырнув в шумную толчею улиц Касбаха, отправилась на встречу с Абд эль-Хафидом.
Эта встреча была оговорена заранее. Эль-Хафид держал лавку на рю дю Фаран, и у него был великолепный редкий кабульский сундучок, а у нее — несколько лишних динаров на его покупку.
Оказавшись на улице, Сью сразу же подпала под очарование местного колорита: рядом с красочно разодетыми туристами люди в старинных халатах, тяжело нагруженные мулы и ослики, закутанные до самых глаз женщины, продавцы сельтерской воды со сверкающими кубками в руках, смуглые юноши в фесках, мужчины в тюрбанах, причем некоторые с совершенно неуместными здесь портфелями!
Сью шла по улицам с манящими запахами, мимо прекрасных старинных дворцов и мечетей, по рыночной площади, где на шатких прилавках местные торговцы разложили всевозможные товары, а темноглазые женщины в бесформенных покровах сновали, выбирая покупки.
Магазин эль-Хафида, четко отмеченный на ее карте крестиком, находился в стороне от главной улицы города, поэтому Сью уверенно вошла в лабиринт узких улочек с лавками ремесленников, похожими на пещеры. Но улиц с такими красочными названиями, как рю дю Тиссеран — улица Ткачей и рю дю Форжерон — улица Кузнецов, там не нашла.
Здесь все было заполнено местными жителями, закутанными в покрывала. Сью остановилась понаблюдать, как мужчины с лоснящимися лицами бьют по раскаленному докрасна металлу. Неподалеку другие вручную делали различную медную посуду. Лавки Абд эль-Хафида здесь не было, но Сью решила, что она уже близко.
