— Но это не давало ей права…
— Я не защищаю и не оправдываю ее, — прерывает меня Мэннинг. Он практически умоляет меня понять, почему не спал всю ночь. Он не может поделиться своими мыслями ни с агентами Службы, ни с кем-либо еще из сотрудников аппарата. Лишившись жены, он может поговорить об этом только со мной. — Ты знаешь, в каком отчаянии она пребывала. Остаться на второй срок хотят все. Без исключения. Даже ты, Уэс.
— Но вы только что сказали… об облаках и о том, что знали ее слабости… если вы знали все это…
— Я ничего не знал! — повышает он голос, и кончики ушей у него краснеют. — Я знал, что она испугана. Я знал, что она страдала манией преследования. Я знал, что в первые дни нашего прихода к власти она подбрасывала репортерам мелкие подробности… вроде небольших внутренних разногласий… Или того, что с ней не посоветовались, когда приступили к переделке Овального кабинета… Потому что она верила, что если сумеет понравиться им, если они ее полюбят, то нас не вышвырнут из Белого дома и не отнимут у нас все. Так что да, эту часть я знал. — Он опускает голову и потирает виски. — Но, — добавляет он, — я никогда и предположить не мог, что она позволит втянуть себя в нечто подобное.
Я киваю, делая вид, что все понял. На самом деле мне по-прежнему ничего не ясно.
— После того как вы покинули Белый дом и все успокоилось, почему же?.. — Я пытаюсь подобрать слова помягче, но не нахожу и спрашиваю прямо: — Почему вы остались с ней?
— Она моя жена, Уэс. Она была рядом еще в ту пору, когда мы вручную рисовали плакаты для первой избирательной кампании в гараже моей матери. С тех пор как мы… — Он поднимает голову и закрывает глаза, изо всех сил стараясь сохранить спокойствие. — Я бы хотел, чтобы ты задал свой вопрос Джеки Кеннеди, или Пэт Никсон, или даже Клинтонам. — Он оглядывается на фотографии, на которых снят со своими коллегами-президентами. — Все идет легко… пока не возникают осложнения.
— Поэтому, когда застрелили Бойла…
Он пристально смотрит на меня, пока я произношу эти слова. Ему ничего не надо говорить мне. Но он знает, что я отдал ему за все эти годы. Чем пожертвовал. И что это — единственная услуга, о которой я прошу взамен.
— Мы знали, что это может случиться, но понятия не имели, когда, — не раздумывая, отвечает он. — За несколько недель до покушения ко мне подошел Бойл и рассказал о предложении, которое сделала ему Троица. Начиная с этого момента… в общем, ты знаешь, как оперативно работает Служба. Я сделал все, что мог, чтобы защитить друга. Ему дали пуленепробиваемый жилет, загрузили его кровь в карету «скорой помощи» и постарались сохранить ему жизнь.