— Неужели тебя и вправду волнуют такие вещи? Это же Калифорния.
— Плюс ко всему, — добавляет Лизбет, — я готова держать пари, что у них просто нереальный процент дорожно-транспортных происшествий… с такими-то холмами.
— Ваши слова мне прямо как бальзам на душу, — юродствует Рого на заднем сиденье. Он довольно улыбается, пока Лизбет петляет по узким улочкам. — Кстати, сделайте мне одолжение! — просит он. — Ты не могла бы подъехать вон к тому «плимуту» со штрафным талоном за парковку на ветровом стекле? Если я намерен оплатить переезд, то нам понадобятся новые клиенты. — Достав из бумажника визитку, он наклоняется и пытается просунуть ее в открытое стекло с моей стороны. — Уэс, будь так добр, наклони спинку своего сиденья вперед.
— Эй, давай сделаем по-другому! — останавливает его Лизбет и нажимает какую-то кнопку на приборной панели. С негромким жужжанием крыша автомобиля, складываясь, откидывается назад, открывая ярко-синее небо. Теперь у Рого есть полная возможность сделать то, что он задумал.
Он свешивается наружу и засовывает свою визитную карточку в щель дверцы водителя.
— Запомните, моя компания называется downwithtickets.com! — кричит он прохожим, которые застыли на тротуаре и с неподдельным интересом наблюдают за операцией. — А теперь можете возвращаться к своей благополучной и пресной жизни! Ступайте! Размножайтесь! Потребляйте!
Лизбет нажимает на газ, покрышки вгрызаются в дорожное покрытие, и в лицо нам ударяет встречный ветер. Верх автомобиля опущен, и я бездумно смотрю, как исчезают позади королевские пальмы, которыми обсажена улица. Машина легко и без усилий взлетает на мост Ройял-парк-бридж, откуда открывается великолепный вид на воды Берегового пролива. Под нами лениво катятся полированные волны, и их сияние ослепляет. Я запрокидываю голову и, подставив лицо солнечным лучам, смотрю в пронзительную голубизну неба, а встречный ветер ласковыми пальцами перебирает мои волосы.
Нико ошибался. Книга судеб еще не написана. Она пишется каждый день.
Некоторые шрамы остаются на всю жизнь.
Впрочем, некоторые все-таки заживают.
История полна преувеличений, поэтому я бы хотел сказать несколько слов о франкмасонах. В основе приведенных здесь исторических данных лежат результаты исследований, которыми я занимался на протяжении трех лет. Принадлежность исторических фигур — таких как Вольтер, Уинстон Черчилль, Моцарт, а также некоторых президентов Соединенных Штатов Америки — к масонскому ордену имеет документальное подтверждение. В среде историков ходят упорные слухи о том, что и Томас Джефферсон тоже был масоном, но имеющиеся на сегодня доказательства, как о том говорится в романе, не позволяют утверждать этого со всей определенностью. Тем не менее Джефферсон, Вашингтон и архитектор Пьер Шарль Ланфан, разрабатывая планы застройки столицы в округе Колумбия, действительно встроили самый знаменитый масонский символ (циркуль и угольник) и пятиконечную пентаграмму в расположение городских улиц. Существуют некоторые разногласия относительно того, кто из них оказал наибольшее влияние на окончательный план города, но, полагаю, его структура говорит сама за себя. На протяжении более двухсот лет эти символы оставались скрытыми и тайными, находясь в то же время на самом виду. Также не вызывает сомнений и тот факт, что 13 октября 1792 года Масонская ложа номер 9 Мэриленда действительно заложила угловой камень Белого дома с соблюдением франкмасонского ритуала. То же самое можно сказать и о закладке углового камня здания Капитолия, когда масонскую церемонию проводил сам Джордж Вашингтон. Масонский мастерок Вашингтона был использован при закладке углового камня одноименного мемориала, здания Верховного суда США, Библиотеки Конгресса, Кафедрального собора и Смитсоновского института. Откровенно говоря, именно эти факты заинтриговали меня и подвигли на проведение дальнейших исследований.