Рождество в Драмосси угнетало Энгуса. Накануне праздника он отправился к отцу Макбрайду. Старик сидел в уютной скромной гостиной, держа ноги в тазу с горячей водой.
— Заходи, сын мой, — отец Макбрайд очень тревожился за Энгуса.
— Отец, — сказал Энгус, садясь напротив старика, — я принял решение.
Отец Макбрайд поднял брови.
— Да?
— Да, — спокойно ответил Энгус, глядя на горящие угли в камине. — Я понял, что потерял Бонни. Я потерял любовь своих детей. А сейчас со мной происходит то же самое, что и с отцом. Я консультировался с доктором, но он не может помочь. Таблетки только хуже действуют на меня. — Он замолчал. — Я сказал, что принял решение. Нет, — он посмотрел на священника. — Я не хочу обсуждать это с вами. Я только хочу, чтобы вы запомнили наш разговор.
— Хорошо, Энгус. Но надеюсь, что ты поправишься.
— Да, — Энгус встал и улыбнулся. — Отпустите меня с миром.
— Да, иди с миром, дитя мое. Да благословит тебя Господь.
— Спасибо, отец.
В праздник Рождества Энгус был необычайно добр и нежен с детьми. Он взял Эльсидера на прогулку.
— Я знаю, что не всегда был хорошим отцом, — начал Энгус.
Эльсидер взглянул на него:
— Ты больше не будешь бить маму?
— Нет. — Энгус посмотрел в доверчивые глаза сына. — Я больше никогда не буду бить твою маму. И всегда помни: что бы ни случилось, я очень тебя люблю. Я всех вас очень люблю.
Эльсидер улыбнулся и осторожно взял отца за руку.
— Хорошо, папуля. Идем домой, я замерзаю.
Энгус знал, что он будет таким же, как и его отец. Голос матери постоянно звал его к себе.
— Я жду тебя, Энгус. Я жду тебя.
Энгус слышал и другие голоса. Он ругался, бранился, как будто его окружали злые духи. Он знал, что ему придется покончить с собой, или его заточат туда, где был его отец — в отдаленное крыло замка. Эта мысль для гордого Энгуса была просто невыносимой. Быть обреченным, зависимым от транквилизаторов, от которых распухнет лицо и расползется фигура, — ужасно. Лучше немедленная смерть.
Энгус сторонился всех. Бонни, поглощенная собственной болью и потерями, была благодарна мужу за то, что он оставил ее в покое. Они по-прежнему спали вместе. Голоса, которые слышал Энгус, по-прежнему угрожали ему. Стены замка обвиняли его в дьявольских грехах. Ему казалось, что за ним следят.
Накануне Нового года дети вошли в гостиную, чтобы пожелать спокойной ночи. Энгус поцеловал их очень нежно.