— Только пока не говорите об этом Ширли.
Уолта так и подмывало заявить, что у него нет секретов от любимой женщины, но он не хотел прерывать Уилсона.
Тот повернулся, потирая руки, и по его лицу медленно расплылась довольная улыбка.
— На вашей свадьбе я сделаю заявление, — торжественно сообщил он. — Очень важное. Можно даже сказать, что оно станет поворотным пунктом в вашей жизни. Вы понимаете, что я имею в виду?
Уолт смотрел на Уилсона во все глаза, а тот принялся насвистывать свадебный марш.
Молодой человек едва не рассмеялся. Ему все стало ясно.
Этот мерзавец по-прежнему трясет перед ними вакансией, словно дождевым червем перед носом изголодавшейся рыбы. Он мечтает, чтобы как можно больше сотрудников компании были людьми семейными, и не хочет рисковать, пока Ширли не окажется связанной брачными обетами. Он намерен и дальше давить на нее, понял Уолт и изо всех сил стиснул клюшку, хотя ему хотелось сжать кулаки.
Как сказать об этом Ширли? И как ей теперь помочь?
Уолт сидел на балконе в квартире Ширли с чашкой кофе в руках и мучительно обдумывал, как сообщить ей печальное известие.
Это произведет эффект разорвавшейся бомбы, похоронит все ее мечты, а главное — положит конец их отношениям, думал он. Сегодня такой солнечный воскресный денек… Для дурных вестей подошла бы дождливая погода.
Ширли подняла от своей чашки глаза, в которых застыл невысказанный вопрос. Она понимала, что Уолт приехал к ней в такую рань неспроста.
— Плохие новости? — наконец спросила она, осторожно опуская чашку на стол.
Уолт заглянул в ее серебристо-голубые глаза и понял, что она обо всем догадалась.
С Ширли он терял способность притворяться. Этой женщине не нужна была ложь, облеченная в красивые слова. Она предпочитала пусть горькую, но правду, и встречала неприятности с открытым забралом.
— Уилсон сказал, что считает тебя самым лучшим своим работником, и я советую тебе этим воспользоваться. Ты должна постоять за себя и прямо потребовать то, что принадлежит тебе по праву.
Ширли закрыла глаза и сделала слабую попытку улыбнуться.
— Неужели все так плохо?
Она храбрится и держит себя в руках ради меня, подумал Уолт. Это сильная женщина, которая с готовностью берет на себя чужие проблемы. Однако теперь ей пора позаботиться о себе.
— Уилсон собирается объявить о твоем повышении в качестве свадебного подарка, — объявил Уолт, поднимаясь во весь рост. — Этот человек беспощаден и циничен, Ширли, и он намерен припереть тебя к стенке. Неужели ты и это спустишь ему с рук?
В русых волосах девушки играли солнечные блики. Ее глаза были ясными, как весеннее небо, и сама она была свежа, как утро, еще розовая со сна.