3
— Ир, ну куда ты пропала? — донесся до меня требовательный голос Наташки.
Не торопясь и соблюдая последовательность действий, я убрала оружие. Сунув сумку под мышку, проследовала к входной двери и закрыла ее не только на замок, но и на защелку — основательный металлический штырь. Встревоженная молчанием, Наташка выскочила в коридор и, убедившись в моей сохранности, отчитала за вредность, смягчив «наскок» выражением благодарности за проявленную бдительность. «Арестант» напрочь сбил все ее планы по обеспечению нашей общей безопасности, вот и вышла «проруха» — забыла запереть дверь.
— Я тоже… забыла. — Предотвращая закономерные вопросы, пояснила: — На меня напали. В ванной. Кто, не знаю.
— Нашла время плескаться, причем в чужой ванне незапертой квартиры! — округлила глаза подруга. — Сама виновата. Плодишь сексуальных маньяков. А может, тебе просто показалось? Бывает, люди выдают желаемое за действительность.
— Какое купание! У тебя явный перекос в сторону санитарии и гигиены. Включи интеллект. На меня бандит напал. Пришлось применить оружие. Бандит… бежал.
— Раненый… — ахнула Наташка, начиная осознавать весь ужас положения.
— В самое сердце! Я поразила его своим упакованным в одежду видом. Пистолет, который сжимала в руках, был простым аксессуаром. Соображаешь, что несешь? Ты слышала звук выстрела?
— Нет, но это объяснимо, если выстрел был в упор. Тело срабатывает как глушитель.
— Да? — делано удивилась я. — Вот почему выстрела в тамбуре поезда никто не слышал. Стреляли в упор. А оружие убийства — в моей сумочке. — Я похлопала по ней рукой.
— Я всегда говорила, что в ней сплошной бардак. Резервуар для отстоя! Мусорная корзина, блин! Это ж надо! Таскать с собой такую тяжесть и даже не заметить, что подбросили лишний груз! Это не твоя ноша! По всем правилам она как чужая должна оттягивать руки. Вечно тебе сбагривают всякую гадость. А до кучи. И если прибавить к ней сегодняшний замороженный экземпляр…
— …получится начальная стадия арсенала! Зачем ты встал, Олег? — заботливо поинтересовалась я у «арестанта», нарисовавшегося за Наташкиной спиной, и вежливо обратилась к подруге: — Не ори! Не надо. Олег заскучал в одиночестве, предлагаю всем перейти в комнату. У меня ручная кладь тяжелая. Еще хорошо, что таскаюсь я с этой тяжестью не с момента возвращения в Москву, а только сегодняшний вечер. И если разобраться, таскаться с оружием следовало тебе, моя милая. По праву первенства. Именно в твои руки оно выпало из морозилки. Но ты сочла их ненадежными. И почему-то в тот момент не рассматривала мою сумку в качестве мусоросборника.