На следующий день Аменхотеп сам явился в зал приемов и распорядился позвать царицу, чади и Эйе. У Тийе похолодело внутри, но она старалась не подавать вида, до какой степени ужас сковал все ее тело. Только голова почему-то оставалась ясной и пустой, внутри даже что-то звенело.
Фараон заглянул ей в лицо:
– Ты плохо спала? Это из-за жары.
Он распорядился, чтобы никого больше не допускали, но позвали писца, хорошо владеющего скорописью:
– Я не буду дважды повторять того, что скажу.
Царице вдруг стало все равно, если он сейчас прикажет бросить ее крокодилам, значит, так тому и быть! Жаль только Аменхотепа-младшего, который живет себе вдали и ни о чем не ведает. Он-то не виноват в прегрешениях своей матери…
– Через месяц праздник хеб-сед. Мой наследник царевич Аменхотеп, сын Тийе, возвращается в Фивы. Я назначаю его соправителем. Кроме того, он женится на дочери царя Митанни. Царь решил прислать свою дочь мне в гарем, но мне не нужна еще одна жена, хватит тех, что есть. – Аменхотеп насмешливо скосил глаза на обмершую Тийе. – Поэтому царевна выйдет замуж за моего сына.
Хеб-сед – один из важнейших праздников, он проводился в честь тридцатилетия правления фараона, знаменуя как бы начало нового срока его правления. Обычно в этот день правящий фараон провозглашал имя своего соправителя, если такового не было раньше.
Царица ломала голову над тем, зачем фараон позвал ее брата Эйе. Аменхотеп ничего не делал просто так, значит, приберегает самое страшное на потом? Она плохо слышала, что еще говорил супруг, в голове вертелся один-единственный вопрос: что будет с ней, братом и дочкой?
Знаком отпустив чади и писца, Аменхотеп вдруг понизил голос:
– А теперь о наших делах… Все, что ты хотела скрыть, я давно знал. И хочу только одного – чтобы моя дочь правила Кемет!
– Но пер-аа назвал наследником царевича…
– Это ваша забота, как сделать потом, чтобы правительницей стала моя дочь! Твоя забота и твоя! – Он ткнул пальцем в брата и сестру. Тяжело поднявшись с трона, жестом отвел помощь жены и тихонько проворчал: – Не думай, что я не понимаю, почему Неф так похожа на меня… Будь жив Тутмос, она стала бы его женой, а раз старшего нет, придется выдать девочку за этого царевича.
– Но пер-аа объявил о своем желании женить Аменхотепа на царевне из Митанни?..
У фараона чуть приподнялась бровь:
– А разве у пер-аа может быть лишь одна жена? Жените после моей смерти. Недолго осталось…
– А… Ситамон?
– Ситамон моя! Не вздумай отдавать ее царевичу даже после моей смерти!
– Какова будет воля пер-аа…
– Волю фараона я озвучил, и не смей перечить!