Поднявшись на четыре пролета по крутым замшелым ступеням темной лестницы с задней стороны большого здания, чей фасад был обращен к морю, мы оказались в «Индийской гостинице». На каждом из этажей, которые мы проходили, имелись вывески: «Отель Апсара», «Гостиница «Звезда Азии»», «Приморский отель». Как можно было понять, в одном здании разметились четыре гостиницы, каждая из которых обладала собственным перосналом, фирменным набором услуг и особым стилем.
Мы вчетвером ввалились со своим багажом в маленький холл. За стальной конторкой возле коридора, ведущего к номерам, восседал рослый мускулистый индиец в ослепительно белой рубашке и черном галстуке.
— Добро пожаловать, — приветствовал он нас, осторожно улыбнувшись и продемонстрировав две ямочки на щеках. — Добро пожаловать, молодые джентльмены.
— Ну и дыра, — пробормотал высокий канадец, оглядывая фанерные перегородки с облупившейся краской.
— Это мистер Ананд, — поспешил представить портье Прабакер. — Лучший менеджер лучшего отеля в Колабе.
— Заткнись, Прабакер, — проворчал мистер Ананд.
Улыбка Прабакера стала еще шире.
— Видишь, какой замечательный менеджер этот мистер Ананд? — прошептал он мне. Затем он обратил свою улыбку к замечательному менеджеру. — Я привел вам три отборных туриста, мистер Ананд. Самые лучшие постояльцы для самого лучшего отеля, вот как!
— Заткнись, я сказал! — рявкнул Ананд.
— Сколько? — спросил низенький канадец.
— Простите? — пробормотал Ананд, продолжая испепелять взглядом Прабакера.
— Один номер, три человека, на одну ночь. Сколько это будет стоить?
— Сто двадцать рупий.
— Что?! — взорвался канадец. — Вы шутите?
— Это слишком много, — поддержал его товарищ. — Пошли отсюда.
— Без проблем, — бросил Ананд. — Можете идти куда-нибудь еще.
Они стали собирать свои пожитки, но Прабакер остановил их с отчаянным криком:
— Нет-нет! Это самый прекраснейший из всех отелей. Пожалуйста, посмотрите в номер! Пожалуйста, мистер Линдсей, только посмотрите в этот восхитительный номер!
На миг воцарилась тишина. Молодые канадцы замешкались на пороге. Ананда вдруг необыкновенно заинтересовало что-то в книге, куда он записывал постояльцев. Прабакер схватил меня за рукав. Я уже успел проникнуться симпатией к моему гиду, и мне импонировала манера, с которой держался Ананд. Он не заискивал перед нами и не уговаривал остаться, предоставив нам самим решать, соглашаться на его условия или нет. Он поднял глаза от журнала и встретился со мной взглядом. Это был прямой и честный взгляд человека, уверенного в себе и с уважением относящегося к другому. Ананд нравился мне все больше.