После медитативного балконного кофе с сигаретой – вернуться на кухню, соорудить пару бутербродов из белого хлеба, сливочного масла и малосольной форели. С ржаными сухариками форель пусть едят те, для кого фигура – это жизнь впроголодь. Для Северного фигура – это жизнь с нагрузками. И нехай молодые приятели – те, что с четырьмя детьми и на десять с лишком лет моложе, – завистливо уточняют за теннисом:
– Сева, ну как это тебе удаётся?!
– Пять раз в неделю – утренняя пробежка пять километров. Три раза в неделю спортзал. Раз в неделю теннис и сауна. Раз в неделю, понимаешь? Не три раза в год сделать на корте вид, что у тебя тоже есть шорты и ракетка, как у всех, а раз в неделю именно теннис. После тех трёх раз – в неделю! – когда спортзал. И после пяти ежеутренних пробежек по пять километров. А потом жри свои любимые пельмени вёдрами. Тебе расписать индивидуальную программу?
Всеволод Алексеевич пельмени не любил. Пельмени любил его молодой многодетный приятель, который всё собирался пойти в спортзал. Но не шёл и потому уже обзавёлся выдающимся круглым животом, как будто четыре раза рожала не его жена, а он сам. Жена же как раз была если не в отличной, то, как минимум – в хорошей форме. Живот у неё был меньше, чем у мужа, а одышки не было вовсе. Молодой же приятель Всеволода Алексеевича после пары сетов выглядел не очень молодым и совершенно точно – не здоровым: красный, потный, задыхается, глаза безумные, волосы во все стороны торчат. Северный же пружинисто прыгал, излучая бодрость и готовность, вроде как ещё и игру-то не начинал. Об азарте и речи не шло – игра с молодым другом была скорее актом благотворительности. Толерантность в отношении альтернативно-гармоничных личностей.
– Ты с полгодика в настольный хоккей в доме престарелых поиграл бы для начала! – подначивал его Всеволод Алексеевич.
– Я-то… в доме… престарелых… ЫХ! – задыхаясь, язвил друг-приятель. – Никогда… не окажусь! ЫХ!.. У меня дети… А вот ты!..
Так вот, оказывается, для чего люди заводят детей! Ну да, если вспомнить, для чего он нужен Рите Бензопиле… Спиртного подвезти по требованию да закуски покошерней. Зудёж послушать. Может, сдать Риту в дом престарелых «побогаче»? Там людно, мозги можно медсёстрам компостировать. Правда, зачем Рите медсёстры? Она здорова как бык.
Так, ну к чёрту семейных, дамочек, Риту и далее по списку. Сегодня суббота! День, чтобы святить!.. В том числе – трапезу!
Белый хлеб, сливочное масло, слабосолёная форель, греческие маслины, пара ломтиков брынзы, розовощёкий красавец помидор, ароматный базилик – и достаточно. Допить кофе с ещё одной сигареткой. Финал, завершающий субботний размеренный завтрак. Кофе с сигареткой прямо здесь, на кухне. И никакая мелюзга под ногами не крутится, требуя коктейль с бананом. И никакая «жена и мама» не прогнусавит: «Сева, не кури на кухне! Сева, ты что, не видишь, что у меня в руках блендер? Сева, вытри Грише сопли и дай Даше её зайца!» Нет-нет, только покой и умиротворение кофе и сигареты. Тарелку с чашкой вымыть, одеться – и в путь! Ему не сложно вымыть за собой тарелку с чашкой, так что совершенно непонятно, зачем мужчины женятся? Чтобы вытирать сопли, подавать зайцев и делать вид, что тёща – тоже человек? Некоторые говорят, что заключают браки по любви. Надо бы как-то уточнить у молодого приятеля, по любви ли он женился и по любви ли четырьмя детьми обзавёлся. По любви, по любви… Северный сам к этой любви руку приложил в нужном месте в нужное время. И хотя всё было достаточно грубо и очевидно, но молодой друг искренне уверовал, что сам пришёл к этой очевидности. А как иначе? Хорошие дамочки – большой дефицит. Такие экземпляры, как его молодой дружище, – тоже. Отчего бы и не ощутить себя создателем, если в данной конкретной точке вселенной все исходные данные к созданию же и подталкивают? Ну, пусть не создателем – главным технологом вполне пока, тьфу-тьфу-тьфу, успешного «Family Engineering». Это потом думают, что они сами себе технологи. Никакой благодарности не испытывают, все не ими придуманные правила за свои собственные выдают. Это потом.