– Так, вы тут мне за всё человечество страдать собрались?! – рявкнул Северный. – Уже один парень постарался две тысячи с лишним лет назад. Как видите, не помогло. А он именно для того и рождён был и специально этому делу обучен. Да не кем-нибудь, а прямо самим ректором Академии Мироздания…
– Стой! – вдруг заорал Семён Петрович, хотя никто никуда не бежал. А сам как раз сорвался с лоджии, проскакал через помещение и скрылся из квартиры, хлопнув дверью.
– Что это было? – Алёна Дмитриевна посмотрела на Северного. – Неужели он нас покинул? – она подошла к нему и обняла за шею. – Мне с тобой очень хорошо. Не хочется уходить…
– Насколько я знаю нашего друга, – Всеволод Алексеевич прижался лицом к её плечу, – он так просто нас не оставит. Наверняка что-то забыл в машине… И мне с тобой… Не уходи!
Алёна отстранилась и снова стала чуть-чуть насмешливой.
– Сейчас не уйду. Утром уйду. Да и тебе на работу.
– Я могу и не ходить. У меня репутация иногда может вместо меня на работу ходить.
Она молча села на Сенино место, вытянула ноги, полюбовалась ими и прикурила сигарету.
Он тоже молчал.
– Мы с тобой два дня знакомы.
– Мне кажется, что я знаю тебя всю жизнь.
– Не горячись. К тому же меня не одобрит твоя матушка.
– Меня это волнует в самую последнюю очередь. Я уже взрослый мальчик.
– Я бы даже сказала, слишком взрослый.
– Так вышло.
– Ещё скажи, что ты всю жизнь меня ждал.
– Не скажу. Я никого не ждал.
– Так не бывает.
– Как видишь.
– Мы с тобой говорим короткими фразами.
– И?
– Психологи наверняка прокомментировали бы.
– Я судмедэксперт. Мне, может быть, ещё были бы интересны слова психиатра.
– И что бы сказал психиатр?
– Обычно мы с ним почти молча пьём водку. Я тебя с ним познакомлю. Ты ему понравишься.
– А он мне? Или это она?
– И он тебе понравится… Это он.
– …
– Ты пропустила ход.
– Со мной это иногда бывает. Когда я не знаю как, какой фигурой и куда ходить.
– Я не буду говорить тебе, что ждал тебя всю жизнь. Я скажу тебе, что моя постель ждала тебя всю жизнь. Моё тело. Мой мозг. Мой вкус. Моё обоняние, моё осязание…
– Как романтично! А твои стремечко и наковальня? А слизистый гребень органа равновесия?
– Да, и они тоже. И я заранее умел не реагировать на твою иронию…
Северный опустился на колени перед креслом, в котором сидела Алёна, и поцеловал её колено… Она потрогала его густые, чуть поседевшие волосы…