Делайла почувствовала внезапный холодок, как будто солнце скрылось за облаком. Она открыла глаза и увидела Ника, стоявшего перед ней и закрывавшего солнце своей мощной фигурой.
Не говоря ни слова, он поставил поднос с едой и два пакета из магазина женского белья на ее столик, придвинул стул от соседнего столика и сел, приглашающе кивнув на свой поднос.
— Нет, спасибо, мистер Чамберс.
Ник поднял брови:
— Значит, опять «мистер Чамберс»? Я думал, мы согласились называть друг друга Ник и… — Он задумался. — Кто-нибудь называет вас Ди?
— Нет, — холодно произнесла Делайла. — Я считала, мы договорились, что вы не будете пытаться забрать у меня Эми. Я думала, вы сегодня сдаете анализ крови.
— А да, доктор Эрик Хартман. Муж вашего адвоката Джесси. Делайла, вам кажется, что я хочу именно этого? Хочу забрать у вас Эми?
— А иначе зачем вы приходили к «Хэдли-Джонс»?
Ник пожал плечами:
— Мы с Эваном знакомы много лет. И потом, он же сказал вам, что я пришел, чтобы обсудить с ним кое-какие дела. — Ник взглянул на Делайлу. — Похоже, вы нас подслушивали.
— Я к этому не стремилась. — Она сделала глоток остывшего чая, стараясь не вспоминать, как ей хотелось понять, что именно обсуждали Ник и Эван. — Но зато теперь мне известно несколько больше, чем раньше.
— Ну, значит, вы на шаг впереди меня, — пробормотал Ник, отставляя поднос с недоеденным ленчем в сторону. — Не знаю, что именно вы слышали, но вы явно поняли все неправильно.
— Смотря что. О существовании скольких еще ваших детей вы узнали?
Приветливое выражение исчезло с лица Ника.
— У вас есть причины для нервозности, но не для жестокости, Делайла. Эми — мой единственный ребенок. И если бы я узнал о ее существовании так, как об этом обычно узнают мужчины, готовящиеся стать отцами, мы не сидели бы здесь и не вели бы этот в высшей степени утомительный разговор.
— Простите, я наговорила сгоряча.
— Извинения приняты. — Ник откинулся на спинку стула и задумчиво взглянул на нее. — Вы вообще боитесь мужчин или только меня?
Делайла встретилась с ним взглядом.
— Да, видимо, я была права. — Она нахмурилась. — Вы не первый мужчина, который применяет ко мне эту тактику, думая, что сможет сломить меня.
Ник присвистнул:
— Кто бы он ни был, ему удалось оставить глубокие раны.
— Кто это был, не имеет значения.
Ник пожал плечами:
— Достаточно откровенно для начала. — Он протянул руку к кока-коле и сделал глоток через соломинку. — Знаете, вы были правы. Мы с Эваном говорили о вас с Эми.
Делайла побледнела и откинулась на спинку стула.
— Я беру обратно свои извинения. Вы именно тот презренный человек, каким мне и показались.