— О Купряшиной можешь что-нибудь рассказать? — спросил Вершинин, усаживаясь на длинную деревянную скамейку.
— Купряшина… — Алексей недоуменно пожал плечами. — Знаю такую, видел несколько раз. Богомольная старуха, безвредная, идет — глаз от земли не поднимает.
— Говоришь, глаз от земли не поднимает? — задумчиво переспросил Вершинин. — И это все?.
— Все, чего же еще? — Уши Позднышева стали пунцовыми. — Неужели замешана в чем-нибудь?
— Интересует меня сын ее Федор, он отбывает срок. Узнай, пожалуйста, осторожненько, как она живет, получает ли письма от него. Расскажешь мне потом.
— Хорошо, — Позднышев кивнул головой в знак согласия.
— А теперь покажи-ка мне, где живет Голикова Анна Афанасьевна. У меня к ней дело.
— Во-он дом ее через дорогу, напротив сельсовета, — показал участковый в окно.
— Вот и прекрасно. Пойдем к ней, представишь меня.
Позднышев поднялся с явной неохотой.
— Посмотрим мы твое Окунево, посмотрим, — успокоил его Вершинин. — И на речке побываем, и покупаемся.
В дом Голиковой они зашли вместе. Небольшая сухонькая женщина лет шестидесяти при виде их оторвалась от какого-то журнала и приветливо заулыбалась.
— Здравствуйте, Лешенька, проходите, садитесь, — захлопотала она, в то же время с любопытством поглядывая на Вершинина.
— Следователь прокуратуры Вершинин Вячеслав Владимирович, — представил его участковый. — С вами поговорить хочет.
— Со мной? — Голикова рассмеялась. — О чем теперь со мной да еще следователю прокуратуры разговаривать?
— Он объяснит вам, — ответил Позднышев с порога, — а я пойду своими делами займусь, у меня тут накопилось.
Задерживать его Вершинин не стал,
— Слушаю вас, Вячеслав Владимирович. — Женщина с явным интересом ожидала разговора. Между делом она выставила на стол печенье, конфеты, чашки для чая.
— Я к вам, Анна Афанасьевна, с несколько необычным вопросом, — заметно волнуясь, начал Вячеслав. — В общем, рассчитываю на нашу откровенность и память.
— Сделаю все, что в моим силах, — развела она руками, удивленная таинственным началом. — На мою откровенность можете рассчитывать полностью — плохое скрывать не в моих правилах, ну а насчет памяти — посмотрим, я на нее не жалуюсь.
— Разговор пойдет о далеком прошлом. Помните вы Купряшина Федора?
— Федьку? Еще бы не помнить! Жизнь эго на моих глазах прошла до того, как посадили в последний раз. Сколько раз я этого парня пыталась наставить на путь истинный, не получилось.
— Постарайтесь, пожалуйста, вспомнить, когда вы видели Купряшина в последний раз, и расскажите о встречах с ним.
Теперь разволновалась Голикова. Она чутьем поняла, насколько важны эти сведения для следователя. Ей не хотелось признаваться в том, что и память у нее стала не та, и силы не те. Ведь далеко за шестьдесят сейчас.