Она протянула ко мне руки ладонями вверх.
– Посмотри.
Я бросил короткий взгляд.
– А теперь сюда посмотри. – Она указала двумя указательными пальцами на темные круги под глазами. – А мне всего тридцать…
Она взяла небольшую паузу. Я слушал ее всхлипывания, и сердце мое теперь раскалывалось на маленькие кусочки. Лишь одна вещь в этой жизни может тронуть меня – это искренние слезы. Не важно, плачут ли дети, женщины или взрослые мужчины, я всегда хватаюсь за горло, будто слезы эти душат заодно и меня самого.
Слезы делают человека беззащитным.
– Я хочу второго ребенка, – сказала Вера. – И еще хочу пожить для себя, хочу быть интересной, сексуальной, желанной…
Она шмыгнула носом. Я уже готов был обнять ее, но уже в следующую секунду она допустила серьезную ошибку:
– Почему ты не можешь мне этого дать?!!
Укол! Новый укол в сердце. Снова лишь я отвечаю за наши общие неудачи. Если бы в тот раз она воздержалась от обвинений и просто посетовала, что плохо у нас получается быть счастливыми, клянусь, я бы действительно остановил машину на обочине, прижал бы Верку к себе и покрыл лицо поцелуями. Пусть на короткое время, но между нами установился бы мир, потому что я знаю: несмотря ни на что, эта женщина отдаст за меня все, что у нее есть, в том числе и жизнь… Но, увы, она вновь выступила в роли прокурора, а я по-прежнему сижу в клетке, как опасный для общества рецидивист. И так было всегда. И так будет…
– А мне кто-нибудь дает?! – рявкнул я, вдавив педаль газа до упора. Двигатель взревел. – Мне кому плакаться?! Почему я должен каяться все время?! Каяться, каяться, каяться… Я устал носить этот кирпич на шее!
– Не гони…
– Почему, я тебя спрашиваю?!
Я пытался перекричать двигатель, но машина ревела так страстно и разгонялась так быстро, что голос мой терялся. И я заводился еще сильнее и кричал еще громче. Я даже не замечал, что глаза у Веры, глядящей на дорогу, становились большими.
– Не гони так! – крикнула она, но смысл фразы я понял лишь по губам и мимике.
Вскоре я и сам увидел, насколько опасной стала наша скорость. Мир по обеим сторонам шоссе превратился в две серые полоски с мелькающими белыми и черными пятнами, а асфальтовая лента дороги перед нами, наоборот, словно застыла. Мои конечности заледенели.
Собака… я увидел впереди пса. Он пересекал дорогу примерно в двухстах метрах от моей машины. Несчастная глупая псина, потерявшая хозяина и в испуге мечущаяся по окрестности в поисках живой души.
Вот тут я реально испугался и отпустил ногу с педали газа, чтобы поставить ее на тормоз…
– Я не знаю, что с нами произошло, – сказал я в темноту. В ответ не услышал ни звука. Только холодильник на кухне вздрогнул, очнувшись ото сна.