– В какой?
– В почтовый.
– Знаю, что в почтовый! Где он? Ящик этот где?
– Не помню.
Ее голос раз от раза становился все слабее. Паша, пытаясь унять охвативший его страх, схватил Розу за волосы, поднял ее голову, сказал хрипло, заглядывая в мутнеющие глаза:
– Если не скажешь сейчас, в какой ящик конверт бросила, я убью тебя.
Он мог бы и не говорить этого. Она и так знала, что умрет. Не тешила себя несбыточной мечтой выжить. Ведь никто не мог прийти ей на помощь.
– Я знала, что это ты, – сказала она с усилием. – И Валю… И Самсонова.
– Чушь, – буркнул Паша.
– Я нож видела.
Да, она видела в тот раз нож.
– …почти уверена была… но хотела убедиться… пыталась выследить тебя…
– Это ты мне звонила?! – осенило Пашу. – Да?
– Да.
Он рассмеялся нервно.
– Стерва! – сказал, не удержавшись. – Напугала меня. Ты следила за мной?
– Да.
– И однажды в подвале спряталась, да?
– Да.
И тогда Паша ударил ее по лицу ногой – с удовольствием ударил, ему вдруг легко стало и весело.
– Кому говорила обо мне?
Она не ответила, завалилась на бок. Кажется, потеряла сознание. Паша прошел в комнату. Однокомнатная квартира. Фотографии каких-то стариков на стенах. Репродукции картин. Паша взял в руки Розину сумочку, ту самую, с которой она к нему домой приходила, вытряхнул содержимое на стол. Помада, кошелек, связка ключей. Фотографий не было.
Вернулся в прихожую, склонился над Розой, с силой встряхнул ее. Она открыла глаза.
– Что кроме фотографий ты вложила в конверт?
Она ничего не могла произнести, лишь слабо качнула головой.
– В какой ящик ты конверт бросила?
Хотел опять ее ударить, но сдержался, испугавшись, что она опять сознание потеряет и он ничего не успеет узнать.
– Минуту тебе даю! – объявил.
Он блефовал. Это не он давал минуту. Это Роза ему минуту давала. Потому что больше у нее самой времени не было. Паша ее голову приподнял и увидел – в глазах уже жизни не было. Опасаясь испачкаться кровью, взял Розу за волосы, положил ее так, что она теперь лежала спиной вверх, и стал методично удары наносить – один за другим, не останавливаясь. Мстил за то, что она на его пути встала. За то, что выследила. За то, что фотографии украла. И еще за страх за свой мстил Барсуков.
Мухатов позвонил Подбельскому во второй половине дня.
– Вы бы подъехали к нам в управление, Дмитрий Николаевич.
– Как срочно?
– Да чем быстрее, тем лучше.
– А что за спешка такая? – поинтересовался Подбельский.
– Не по телефону, – сказал Мухатов. – Приезжайте, словом. Пропуск я для вас закажу.
Подбельский, положив трубку на рычаг, вызвал к себе в кабинет начальника охраны.