Дверь спальни внезапно распахнулась, и на пороге появился Мануэль, небрежно завернутый в темно-синий шелковый халат. Едва заметно покачиваясь из стороны в сторону, он растирал виски подушечками пальцев:
— Бог мой, Долорес, как ты шумишь! Джулия! Что ты здесь делаешь?
Не давая мужчине опомниться, танцовщица бросилась ему на шею, покровительственно приговаривая:
— Мой бедненький, несчастненький, ты заболел. Почему ты не позвал свою Долорес? Я бы примчалась.
Поверх ее головы Мануэль продолжал смотреть на Джулию, и хотя его глаза немного потускнели от болезни, она могла поклясться, что он был рад ее видеть.
— Долорес, прошу тебя! — Он грубо оттолкнул ее. — Где Жозе?
— Он ушел к двоюродному брату, — ответила Джулия. — Я обещала, что дождусь его возвращения.
— Как видишь, дорогуша, твое присутствие теперь не обязательно. — Долорес гневно сверкнула глазами. — Я здесь и позабочусь о моем бедном Мануэле.
— Нет, Долорес, уйдешь ты. — Он все еще пытался избавиться от ее навязчивых объятий. — Почему ты вообще пришла? Между нами все кончено.
От этих слов у Джулии мурашки побежали по телу. Если он позволит себе и с ней так разговаривать, она просто умрет от унижения и стыда. Но Долорес, по-видимому, привыкла к подобному обращению. Она даже глазом не моргнула.
— Ты все еще сердишься? Как нехорошо! — пытаясь отшутиться, игриво проворковала она, но под его холодным взглядом проворно отступила к двери. — Ухожу, ухожу. Но я еще вернусь сюда, да?
Долорес не сдавалась, и это окончательно разозлило Мануэля.
— Вон! — из последних сил рявкнул он и еще больше облокотился на притолоку.
Долорес испуганно выскочила в коридор, зло хлопнув напоследок дверью. А Джулия подсознательно направилась к больному мужчине, подставляя ему плечо.
— Вы должны лечь в постель. Вам нельзя вставать.
— Я не умирающий больной, — сухо огрызнулся он, но в то же время сильнее навалился на нее, пока они медленно ковыляли к кровати. Простыни смялись, и девушка усадила его в кресло:
— Я только поправлю постель. Вам будет намного удобнее.
Мужчина не возражал, правда, до тех пор, пока она не подошла снова, предлагая снимать халат и ложиться.
— Не думаю, что мне стоит это делать, — подчеркнуто медленно произнес он, и девушка залилась краской до самых кончиков ушей.
Теперь понятно, почему Жозе не позволил ей менять простыни. «Халат надет на голое тело», — догадалась она.
— В любом случае вам нужно лечь. Жозе обещал не задерживаться.
Мануэль послушно скользнул под одеяло.
— Хотите чего-нибудь? — вспоминая свои обязанности, вежливо спросила Джулия.