Позавтракав холодным мясом, мы выступили по росе. Не прошли и сотни шагов, как впереди из травы начало подниматься острие зеленого меча. Оно блистало, как будто из драгоценного кристалла, словно вырезанное из цельного куска изумруда, но я отчетливо видел холодный блеск металла. Лезвие поднялось так, что мы увидели перекладину рукояти. Показались огромные волосатые пальцы, почему-то зеленоватые. Рука поднялась выше, теперь мы видели меч целиком.
Рука торчала из земли, выдвинувшись по локоть. Втрое толще человеческой, но все же человеческая. Пальцы с трудом умещаются на рукояти, а этот меч – двуручный. Лезвие горит зловещим огнем, по нему пробегают зеленоватые искры, возникает и прячется некий узор. Рукоять – дивное произведение искусства, как по дизайну, так и по орнаменту из листьев, ягод, насекомых. Там нет ни клочка, не укрытого орнаментом, и даже рифленость рукояти, как видно между гигантскими пальцами, выточена в виде зеленоватой змеи, что обвила своим телом голый металл.
Гендельсон зашептал:
– Колдовство!.. Ни в коем случае нельзя брать этот меч!
– Вы говорите так, – упрекнул я, – что мне так и хочется его цапнуть. Но, правда, у меня уже есть меч. Взять, что ли, второй?.. Но вещей не должно быть много, говорят мудрецы…
– Так говорил святой Тертуллиан, – горячо сказал Гендельсон. – Сэр Ричард, не берите это творение ада!
– Не возьму, – согласился я. – На халяву бы, это мы завсегда, на халяву и уксус сладкий. А здесь наверняка заставят отрабатывать… С другой стороны, у меня есть черный меч, представляете его на стене в гостиной? А рядом повесить зеленый?..
Он прошептал в ужасе:
– Как вы можете такое говорить?
Я сказал задумчиво:
– Интересно, а что хотят за такой меч?.. Может быть, какую-нибудь ерундовину?
Меч выглядел старинным, очень старинным. Зеленый цвет усиливал ощущение древности, словно меч позеленел в земле от старости. И в то же время я спинным мозгом чувствовал в нем исполинскую мощь. Как вон все еще отыскивают в лесах на месте боев с фашистами проржавевшие, но неразорвавшиеся гранаты, пистолеты, автоматы…
В металлах я полный дуб, но это не железо, он превратилось бы уже в горку ржавчины. Это что-то из тех сплавов, что рубят железо, как теплое масло. Метеоритное железо, что на самом деле и не железо вовсе, а нечто особое. Или некий сплав, который получают граммами и покрывают им корпуса космических кораблей.
Глухой низкий голос раздался, казалось, прямо из-под моих ног:
– Ты готов взять этот меч?
Я посмотрел по сторонам, снова на землю, ответил с осторожностью: