Летние каникулы в шестнадцать лет тянулись с изнуряющей монотонностью. Я больше никуда не ездила с родителями — впрочем, и раньше я не знала, что такое настоящий семейный отдых. В детстве родители несколько раз брали меня с собой в горы или на море, но эти поездки занимали не больше трех-четырех дней — из-за работы отца. Будучи сотрудником РMЕ, он не брал оплачиваемые отпуска, на которые имел право. На практике никто из наемных служащих не осмеливался отсутствовать на работе много дней подряд. Так обстояли дела во всей Японии, и я не чувствовала себя особенно заброшенной. Но каникулы продолжались с конца июля до начала сентября, в период, когда жара в Токио была невыносимой, особенно из-за удушающей влажности.
Недалеко от вокзала Шибуйя — в одном из наиболее оживленных районов Токио, куда я иногда выбиралась, чтобы прогуляться по новым огромным магазинам, мне на глаза попалось рекламное объявление об изучении английского языка в США — на Гавайях или в Аризоне. Хотя меня гораздо сильнее привлекала Европа, мысль о том, чтобы поехать за границу, вызывала у меня радостное возбуждение. Я поговорила об этом с мамой, но она ничуть не разделила моего энтузиазма.
— Я спрошу у отца, — сказала она.
Мама, которая никогда не изучала английский из-за антиамериканской политики нашего правительства, всячески поощряла мои занятия этим языком и советовала слушать по радио уроки разговорного английского для деловых людей. По сравнению с этим академическим методом изучение языка путем разговорной практики было в сто раз привлекательнее. Мама это знала, но, хотя занималась текущими делами в семье, наиболее важные вопросы предоставляла решать отцу.
Три дня подряд отец возвращался поздно. Когда мама, наконец, решилась поговорить с ним, ответ последовал немедленно — отрицательный. Метод изучения не вызывал у него особого доверия, и плата была слишком высокой. В самом деле, хотя американское правительство недавно отменило фиксированный обменный курс, снижавший реальную стоимость нашей национальной валюты, доллар по-прежнему стоил триста с лишним йен — почти в три раза больше, чем в 2000-е годы; поэтому наша покупательская способность за границей была весьма скромной. Авиабилеты также стоили очень дорого; что касается морского путешествия, то оно оставалось привилегией богатых. Однако отец зарабатывал если и не баснословные суммы, то, во всяком случае, вполне достаточно, чтобы обеспечить нам достойный уровень жизни. Кроме того, поскольку я была единственной дочерью, расходов на образование у нас было меньше, чем в большинстве семей. Итак, деньги были лишь предлогом — отец просто не хотел подвергать меня лишним соблазнам среди чужих, слишком уж свободных нравов.