Я прибыла в аэропорт слишком рано; регистрационные стойки были еще пустыми. Но внезапно тишину разорвал шум, донесшийся с противоположного конца зала. Я увидела множество людей, собравшихся вокруг громоздкого черного аппарата на колесах. Потом несколько человек отделились от этой группы. У каждого было небольшое переговорное устройство возле уха.
— Тишина! — закричал чей-то голос, хриплый и повелительный.
Все застыли, кроме операторов. На несколько секунд в воздухе повисло напряжение, затем люди (это были актеры) тронулись с мест, так же как и статисты на заднем плане. Я была единственной посторонней на этой съемке.
— Стоп! Снято.
Я подошла ближе, двигаясь по периметру съемочной площадки, и увидела, что режиссером была женщина. Я бы об этом никогда не догадалась по голосу. Волосы у нее были убраны под бейсболку. Судя по всему, она держала свою команду в строгом подчинении. Каждый был на своем месте, все работали слаженно и сосредоточенно. Даже самый юный стажер, в чьи обязанности входило подавать кофе, держался с невероятной серьезностью. Именно он назвал ее имя, но оно было мне незнакомо. Выяснилось, что это ее первая полнометражная картина. Из-под козырька бейсболки пристально смотрели темные блестящие глаза. Она была красивой и нервной. На вид ей было лет тридцать — тридцать пять. От ее хрупкой фигуры исходила невероятная энергия, которая словно электризовала всю съемочную группу.
Ассистент объявил последний дубль. Напряжение возвратилось, усиленное тишиной, как вдруг в зал вошла группа японских туристов. В основном это были женщины лет пятидесяти и несколько юных пар, очевидно ездивших в свадебное путешествие. Вид у них был измученный. Ничего удивительного: они возвращались из недельного тура по Европе и были нагружены подарками. Судя по всему, им не терпелось вернуться домой.
— Вы не видели там Алена Делона? — прошептала мне одна из этих туристок, воодушевленная неожиданной близостью к миру кино.
Она казалась милой и любезной и была всего на пару лет старше моей мамы. Хрупкое тело, скрытое под вполне заурядной одеждой, умиротворенное выражение лица, чуждое всяким соблазнам… Должно быть, выросшие дети сейчас отдыхали от ее постоянного присутствия. Выйдя на пенсию, она отправилась в путешествие по Европе, о котором, возможно, мечтала еще в молодости. Муж с ней не поехал, она путешествовала в компании таких же пятидесятилетних женщин. Непривычная к таким огромным расстояниям, она чувствовала себя слегка утомленной. К тому же это путешествие в незнакомый мир проявляло в ней какую-то детскую непосредственность. Наивная и восторженная, она была трогательна. Я чувствовала нежность к ней, думая о том, какой будет мама через пару лет.