Присев на софу, Говард включил телевизор и, глядя невидящими глазами на экран, вновь погрузился в мысли. С момента своего возвращения он не был способен ни на чем сосредоточиться. Журнал, в котором была описана его история, он даже не перелистал.
Желая узнать, сколько времени прошло после обеда, Говард взглянул на часы. Ему дали отдохнуть перед посещением терапевта, но, несмотря на принятое снотворное, уснуть было нелегко.
Ремешок часов на его запястье выглядел незнакомо, но он не снял их. Мать сказала, что в корпусе сгоревшего автомобиля отыскали часы, которые когда-то подарили ему родители. Именно его и убедило людей Алланга в его смерти.
Говард вздрогнул. Холодная волна тошноты прошла по телу. Он мгновенно вспотел. Это был один из тех приступов, с которыми пытались бороться доктора. Как не пробовал он подавить в себе эти воспоминания, они все же были остры.
Пытаясь справиться с приступом слабости, Говард растянулся на софе, но в это время кто-то открыл находящуюся позади него дверь. Вытерев рукой мокрый от пота лоб, он нехотя обернулся. Скорее всего это был наблюдающий врач.
Но это был не врач. К его крайнему изумлению, а скорее даже испугу, в дверях неуверенно переминалась с ноги на ногу его жена. Черт побери, подумал Говард, а он-то думал, что она уже дома! Ведь психолог ясно дал ему понять, что жена и родители покинули территорию базы.
— Привет, — сказала она робко, словно боялась, что он на нее набросится.
Говард криво усмехнулся. Если бы она только знала!.. Ведь он отнюдь не был возбужден, а даже боялся, что вообще может оказаться импотентом.
— Как… как ты себя чувствуешь?
Эти слова показались ему неважными и даже незнакомыми. Боже мой, подумал Говард, привыкнет ли он когда-нибудь опять к этому вежливому обмену фразами? За последние четыре года никто не интересовался тем, как он себя чувствует. От него требовалось лишь подчинение приказам, как бы дружески ни был настроен к нему. Банга.
Помедлив минуту, Конни, как бы поняв, что не может до бесконечности стоять у двери, неуверенно вошла в комнату.
— Как ты спал? — спросила она, вздрогнув на звук автоматически захлопнувшейся за ней двери, и Говард с трудом подавил в себе желание спросить, зачем она пришла вообще.
— Нормально, — ответил он вместо этого, не желая выяснять причину, по которой его сон должен быть предметом их разговора.
Сама мысль о спокойном сне в условиях, когда следующий же момент может стать для тебя последним, казалась ему дикой. Говард давно потерял способность крепко спать.
— Замечательно.