Но потрясение деревенских жителей не идёт ни в какое сравнение с тем, что испытал Марволо, когда вернулся из Азкабана в полной уверенности, что его встретит преданная дочь и горячий обед на столе. Вместо этого он нашёл в доме слой пыли толщиною в дюйм и прощальную записку от дочери.
Насколько мне удалось узнать, он никогда больше не произносил имени дочери, словно её вовсе не существовало на свете. Возможно, пережитое потрясение ускорило его смерть, а может быть, он просто-напросто так и не научился готовить себе еду. Азкабан подкосил Марволо, и он не дожил до возвращения своего сына Морфина.
– А Меропа? Она… она ведь умерла, да? Вроде Волан-де-Морт вырос в сиротском приюте?
– Да, верно, – ответил Дамблдор. – Здесь нам снова приходится гадать, но я думаю, нетрудно вычислить, что случилось дальше. Дело в том, что через несколько месяцев после их бегства и тайного брака, Том Реддл объявился в родительском доме в Литтл-Хэнглтоне – один, без жены. В округе сплетничали, что он говорил, будто бы его «обманули» и «завлекли». На самом деле, я уверен, он имел в виду, что находился под действием чар, а теперь эти чары с него сняты, хотя, конечно, он не решился сказать об этом прямо – боялся, как бы его не приняли за сумасшедшего. Жители деревни сделали вывод, что Меропа обманула Тома Реддла, сказав, будто ждёт от него ребёнка, и тем заставила его жениться на ней.
– Но у неё действительно был от него ребёнок!
– Да, но только через год после их свадьбы. Том Реддл бросил её, когда ребёнок ещё не родился.
– Что же у них случилось? – спросил Гарри. – Почему приворотное зелье перестало действовать?
– Это опять-таки сплошные догадки, – сказал Дамблдор, – но я думаю, Меропа, без памяти влюбенная в своего мужа, не могла больше держать его при себе с помощью волшебства и сознательно перестала давать ему зелье. Может быть, потеряв голову от страсти, она убедила себя, что теперь он по-настоящему полюбил её. Может быть, надеялась, что он останется с ней ради ребёнка. В обоих случаях она ошибалась. Он покинул её, никогда больше с ней не виделся и не потрудился узнать, что стало с его сыном.
Небо за окном было чёрное, как чернила, светильники в кабинете Дамблдора вспыхнули ярче прежнего.
– Я думаю, хватит с нас на сегодня, Гарри, – сказал Дамблдор, помолчав минуту-другую.
– Да, сэр, – сказал Гарри. Он встал, но не ушёл. – Сэр… а это было важно, чтобы я узнал о прошлом Волан-де-Морта?
– Я думаю, очень важно, – ответил Дамблдор.
– А это… как-то связано с пророчеством?
– Связь самая прямая.
– Ясно, – сказал Гарри, слегка сбитый с толку, всё-таки почувствовавший себя увереннее. Он повернулся к двери, но тут ему пришёл в голову ещё один вопрос, и он вернулся.