Макси потерла виски и устало кивнула.
— Ладно, я рада, что ты не убивал ни по первой, ни по второй причине. Тогда перейдем к третьей.
— Макси, что за дьявол в тебя вселился?
— Джим попросил тебя, чтобы ты убил его, или ты сам решил, что так будет лучше?
Рис вспыхнул, потом побледнел как мел, однако когда он заговорил, голос его звучал твердо:
— Макси, прошу тебя, объясни мне все толком. С какой стати ты предъявляешь мне обвинения?
Макси подалась вперед и в упор посмотрела на него.
— Ты хочешь сказать, что не знал о смертельной болезни Джима? У него был амиотрофный латеральный склероз.
Рис смотрел на нее удивленно.
— Господи Боже, а что это такое?
— Болезнь Лу Герига.
Рис откинулся на спинку кушетки и замолчал. Стало до того тихо, что Макси услышала, как за окном от порыва ветра зашелестели деревья, как тикают часы и из соседней комнаты доносится негромкая музыка.
— Ты решила, что я совершил убийство во имя милосердия, — сказал Рис. — Чтобы избавить Джима от медленной и мучительной смерти. Это уже лучше, чем предыдущие твои предположения, но…
— Анализ твоего почерка свидетельствует о твоей решительности. — Макси, едва заметно улыбнувшись, дала ему понять, что не обвиняет его, а, скорее, говорит комплимент. — Не темни, Рис, мне ты можешь сказать. Я понимаю. Не думаю, что и я могла бы решиться на подобное, мне не нравится способ, который ты выбрал, но я не могу отказать тебе в мужестве.
Рис встал и жестом попросил ее остаться на месте.
— Я хочу тебе объяснить кое-что.
Макси подвинулась на самый краешек кресла, готовая тут же упасть на пол, если Рис вернется с пистолетом. Но он вернулся не с пистолетом, а с хрупкой хорошенькой девочкой в махровом халате, который был ей сильно велик.
Взглянув в ее темные глаза, Макси поняла, что «девочке» лет двадцать пять, не меньше.
— Макси, сто Мэри. Мэри — Макси. — Он обнял девушку за плечи, словно брал под свою защиту. — Мы познакомились в Лас-Вегасе. Она танцовщица.
— Ты что, держишь ее в заточении?
Мэри продолжала улыбаться. Возможно, она не понимала по-английски.
— Тебя ведь интересует только то, что связано с Джимом, не так ли? — осведомился Рис. — Итак, в Лас-Вегасе я был один-единственный раз. Лео Краун все наврал насчет моего проигрыша — играл я в основном в автоматах и оставался при своем. Дело в том, что у Мэри есть младший брат, которого надо было выручить из беды, и мы вместе с ней подписали долговое обязательство, о котором, скорее всего, и пронюхал Краун.
У Мэри была грива распущенных каштановых волос, Макси мечтала о таких, когда была подростком. Возможно поэтому ей захотелось вцепиться в эту роскошную шевелюру. Рис продолжил: